Неведомое

– Простите, Лия, – произнёс он невнятно. – Я знаю, каково вам.

– С чего бы это?

– Меня инициировали всего два года назад, – он перехватил непонимающий взгляд Лии и уточнил: – Это вампирская инициация. Я ведь был человеком. Сказал, что не притронусь к крови, но они заставили.

– Ясно, – выдавила Лия. Хотелось бежать. Останавливала лишь вежливость.

– Мы можем прожить без крови. Она – как для вас алкоголь. Разница в том, что она делает нас сильнее.

– А что вас тогда убивает? – пробормотала она бездумно.

Вампирчик вытаращил глаза и после паузы произнёс:

– Не знаю. Люди считают, что мы бессмертны. А наши избегают говорить об этом.

Неожиданный вопрос и ещё более неожиданный ответ смягчил Лию, и она спросила миролюбиво:

– Как тебя зовут?

– Василе Ивко Сорин Бранеш. Можно просто Васи.

– Дорогой Васи, скажи – Эмилу от меня ещё что-то понадобится? Много у вас традиций?

– Нет, этого достаточно. Теперь между вами связь крови, та, что сильнее любого колдовства. Обоюдная гарантия мира. Вы сами решите, как дальше общаться с ложей.

– То есть если я… как бы это сказать… отложу следующий визит на неопределённый срок, они не будут переживать?

– Вряд ли.

Васи потоптался рядом, но, так и не дождавшись новых вопросов, ушёл. Тотчас же Лия сорвалась и быстрым шагом направилась в противоположную сторону.

Она не знала, который миновала по счёту канал, прежде чем замедлиться. Заставила себя дышать ровно. Сердце уже не гремело отбойным молотком, но комок в горле никуда не делся. Найти бы эту «Серебряную лилию», глотнуть чаю – только не клюквенного; но как отыскать хоть что-то в этом лабиринте?

Лия брела по кромке канала, ничем не огороженного; больше она не разглядывала причудливо слепленные домики – смотрела на позеленевшие камни и на то, как небо качается под ногами. Тяжёлое, осеннее небо в середине лета.

Её не покидало ощущение, что она ввязалась во что-то нехорошее. Нет, вампиры ни при чём. Они – лишь часть этого странного мира, бесконечно далёкого от привычного; но всё ещё была надежда, что это сон или – что она наконец сошла с ума.

Здесь можно творить несусветные вещи. А потом – придётся держать за это ответ. Лии чудились укоризненные глаза Жанны; вина плескалась на дне души, как вода канала.

Видишь, Жанна, где я и кто я теперь? Тут колдовство и чертовщина, а я всем этим заправляю. А вот с тобой я, кажется, больше не увижусь. Мне этого не говорили, но я и так знаю, что мне нет дороги назад. А тебе – дороги сюда.

Здесь столько тех, кто готов мне помогать, но я впервые в жизни – одна. Ни тебя, ни даже Олега или Кирилла… Вот уж о ком тосковать не стоит. Да, я одна, и я должна разобраться, что тут происходит. Небесные сферы, книги заклинаний, финансовые гильдии и вампирские ложи, а вечером лунный свет прольётся на улицы. И всё это – на сто лет?

Как же она распорядится этой вечностью? Раньше она плыла в потоке времени. Теперь – что теперь?

Город вдруг оборвался. Лия глазам не поверила – море!

Беспокойные волны облизывали плиты набережной. Чайки бросали в небо тоскливые вопли, ветер громыхал железом крыш.

Остаться наедине со стихией. Раствориться в непокое, слиться с ветрами, которые всегда свободны. То, что нужно. Лия устроилась на краю, поджав ноги, чтобы не дотянулись брызги. Сердце билось в унисон с приливом. Она напряжённо вглядывалась в горизонт, словно ища там ответы, но пустота стальной иглой сшивала небо и море.

Чуткое ухо уловило еле слышные шаги. Мелькнула чёрная тень.

Мария. Одна из немногих, кого Лия хотела бы сейчас видеть.

– Что тебя беспокоит? – тихо спросила она, присаживаясь рядом.

– С чего ты решила?…

– Море. Тучи. Луна чувствует Хранителя.

– Вот оно как, – пробормотала Лия. Мария произнесла – будто бы прочла её мысли:

– Знай, что ты не одна. Ни я, ни кто-либо ещё не заменим тебе близких, но с тобою всегда будет Луна. Слышишь её голос?

Лия нахмурилась. Закрыла глаза. И поняла. Прошептала:

– Да. Она говорит, что я не одна.

– Пойдём со мной.

Поднявшись вслед за Марией, направилась как во сне вдоль набережной. Уже видела, куда та её ведёт – к башне у моря. Это было, кажется, единственное здание на Луне, которое гордо высилось в одиночестве, дома словно отползали от него.

Внутри была лишь шаткая винтовая лесенка без перил, что бежала на самый верх. Маяк?

– Это не маяк, – сказала Мария. – У нас нет кораблей.

Пара взмахов крыльями, и она у люка; Лия не стала доверять свою жизнь ступенькам и тоже взлетела.

Комнатка утопала в полутьме. Из мебели там были только диван и стол, да ещё матрас в углу; аскетичность разбавляли груды листов на полу, исписанные стремительным неразборчивым почерком.

– Летопись, – Мария перехватила взгляд Лии и усадила её за стол. – Будешь чаю?

Чайник возник из ниоткуда; пар и запах трав наполнили комнату, в стакане закружился водоворот. По центру встала серебряная вазочка с горой тонких полукруглых печенюшек.

– О лунничках знают даже на Высшем слое, – Мария разломила одну, дала Лии половину. – Но вообще у нас мало кто их любит.