Неведомое

– Солнечный город? – попыталась продолжить Лия. В голову упорно лез «Незнайка».

– Именно. А все наши языки встречаются и на Земле – или встречались когда-то. Может, ты домыслишься, как вы называете лунный язык там, внизу.

Лия мрачно покачала головой:

– И зачем, спрашивается, я мучилась с английским и немецким…

– Неужто жалеешь о потерянных годах? – Мария сухо рассмеялась. – У тебя впереди не одно столетие.

– Маркалион говорил, что срок будет короче.

– Слышала. И, к сожалению, я не знаю, на сколько – на год или девяносто девять. О подобном предупреждали и Саннгрид. Она пробыла здесь семнадцать лет.

– И мне семнадцать. Совпадение?

– Всего лишь. А не хочешь рассказать, как ты жила на Земле?

– Ну… – Лия поморщилась. Тогда Мария начала задавать вопросы, и отвечать было просто, будто она говорила не о себе, а о том, кто остался далеко, с кем она больше не увидится. Порой Лии казалось, что Мария и так всё знает, но продолжала – и с каждым словом с души падал очередной камень.

Когда воспоминания растворились в полутьме комнаты, они тепло распрощались. Ступеньки недовольно проскрипели, но ей больше не было страшно.

Небо стало выше. Ветер не угнетал – он дышал свободой и солью, чайкой летел вдоль набережной.

– Моя Луна, – прошептала Лия. – Я люблю тебя.

Я вывожу последнюю формулу, карандаш вылетает из рук. Нет сил даже обрадоваться – всё, я уложилась в сроки, что бы там ни говорил Ригарт. Себя уже не чувствую, пятые сутки держусь без сна на безумной смеси кофе и бодрящего зелья.

Сонно пролистываю пачку бумаги, разбухшую от сотен формул, где каждый символ – заклинание. Глаз натыкается на странное место, вопит тревожный сигнал: ошибка. Исправляю. Но всё в порядке, всё сошлось, я уверена…

Голова падает; судорожно её запрокидываю. Взгляд скользит по рыжей миллиметровке. На чертеже – камень к камню, идеально ровные ряды. И Высочайшие Хранители не выстроили бы лучше – хотя откуда мне знать. Земля – Междумирье – Небеса – снова Междумирье – Высший слой.

Осталось четыре дня.

– Тенхо, передай им это, пожалуйста, – я толкаю стопку к краю стола, она едва не падает. Сосед, кажется, не слышит. Я даже не знаю, здесь ли он. Вообще не знаю, что происходило в мире без формул. Как там эти… которые лунные… ну, эти…

Хорошо ещё, наговаривать заклинания по формуле не заставят. Справятся, научила их кое-как, даже разделять магию на двоих научила. И хоть бы один разобрался в устройстве дорог, чтобы писать всё это вместо меня…

Падаю на спинку кресла. Задеваю локтем рукоять меча. Глаза смыкаются.

Глава 5. Полнолуние

«Стандартная модель верхнего мира» – так называлась книга, которую Лии посоветовали для знакомства с её новым домом. Она даже нашлась в комнате. Язык был специфическим – короткий вводный раздел об устройстве вселенной Лия штудировала третий час. Мало того что слова периодически заменялись странными формулами, так ещё и мысленный переводчик не всегда срабатывал.

Голова ехала, но всё же новое мироздание постепенно вырисовывалось. И поневоле приходилось принимать его не умом, а на чистую веру.

Вот как так? Лия поплотнее завернулась в одеяло, тихо взвыла. Ну как Земля, вопреки Копернику, может находиться в центре мира? А эти три сферы над ней – кстати, почему не семь? Как забыть все постулаты физики и всерьёз представить, что за материю отвечают четверо Земных Хранителей, а за свет – Небесные, и она в их числе? Последних – какое-то невероятное количество. Помимо Солнца и Луны (по-научному – Араннат и Анрата), были планеты и сорок восемь созвездий на лунной и солнечной полусферах, в созвездиях по десятку звёзд… Триста пятьдесят четыре Хранителя на Небесах. Откуда, спрашивается, возьмётся столько Вигар? Странно, что ей попалось всего двое.