Неведомое

Ну ладно Небесные. А Высшие Хранители? Книга сообщала, что Высший слой поделён на сорок восемь земель, и каждая из них воплощает некое чувство – спокойствие, счастье, отчаяние, обида, разочарование… Хранители аккумулируют их в себе, собирая у людей на Земле и на сферах. И каково живётся Хранителю, скажем, Ненависти?

Лия разгрызла очередную лунничку и вернулась к книге. Ответ нашёлся. Оказывается, Высшие не смешивают чужие эмоции со своими. Некоторые так вообще ничего не замечают. Ну и в чём тогда смысл?

А вот в чём, поняла Лия, едва перешла к описанию Высочайшего слоя. Высшие копят чувства не для себя, а для Высочайших Хранителей, чтобы те могли слышать людей и поддерживать мировую гармонию.

Эти двое самых могущественных Вигар назывались уже знакомым Лии словосочетанием «Огненные стражи». Близнецы, прошедшие первой стихией огонь – Хранители Жизни и Смерти.

А следом в паре абзацев излагались важнейшие сведения, которые Лии никто до сих пор не разъяснил. Что Хранитель получает с этого титула?

Сто лет живой связи со своей обителью. Можно отлучиться на пару часов хоть бы и на Землю, но каждая такая разлука – это шок. А если замешкаться, то связь разорвётся. И – путешествовать только Междумирьем. Телепортал на другую обитель тебя не пропустит. Почему-то.

Сто лет молодости – остаёшься таким же, как в момент инициации. Да, потом всё же стареешь. И даётся тебе несколько сотен лет жизни после ухода.

Сто лет. Но Хранитель может уйти раньше, если пожелает. Или если его вынудят. А вот задержаться нельзя, хотя книга и туманно сообщала о прецедентах, а также о регентах, которые иногда заменяют Вигар.

Лия бегло пробежала глазами раздел, где все эти выкладки объяснялись подробнее и с формулами по полстраницы. Решив, что вернётся как-нибудь позже, она перелистнула на следующую главу – о «существах, обладающих магическим потенциалом». Но не успела вникнуть даже в первый абзац: в дверь постучали.

– Скоро полнолуние, – прошелестел голос Марии. Лия скатилась с кровати и принялась судорожно шнуровать сапоги.

На улице Мария её не ждала. Да и вряд ли она стала бы вливаться в толпу, которая заполонила мостовую. Люди теснились, галдели и не обращали на Хранительницу никакого внимания.

Луна, ослепительная и пышная, расцвела во всё небо.

– Лийка, вот ты где! – раздался смутно знакомый голос, и чья-то рука вытащила её за локоть к решётке канала.

– Привет, Мирослав, – она облегчённо вздохнула. – Как будто на салюте девятого мая оказалась.

Фраза поставила оборотня в ступор. Лии пришлось объяснять, что в этот день у них празднуют победу.

– А салют – это что?

Тут уже Лия озадачилась и кое-как изобразила руками, но Мирослав мало что понял.

– Чего только на Земле не придумают, – он хмыкнул и бесцеремонно отпихнул парочку зевак. – В следующий раз выбери другое место, чтобы никто не знал. А то ведь они из-за тебя слетелись.

– Мне стоит их опасаться? – спросила Лия как можно беззаботнее.

– Ещё чего, – он многозначительно потянулся к рукояти меча за плечом.

Тут за спиной раздалось:

– Опять ты за своё, Мирослав!

Тонкий капризный голос напомнил Саннгрид, но испугаться Лия не успела. Девушка, что повисла у Мирослава на шее, хоть и была одета в похожую кожаную куртку, но выглядела полной противоположностью бывшей Хранительнице – стройная, невысокая, с острым носом и в прямоугольных металлических очках.

Она дотронулась ярко-алыми губами до щеки Мирослава, что-то шепнула ему, захихикала – и лишь потом повернулась к Лии.

– Вы уж простите, что я только сейчас с вами знакомлюсь, – проворковала она. – Не хотелось в первый же день утруждать скукотищей. Витана Вранева, ваш помощник. Для вас – просто Вита.

– Ещё один помощник?

– Что значит – ещё один? – Вита нахмурила брови. – Если вы про Марию… Вы же не думали, что она будет устраивать вам приёмы и всё такое?

– Но Мария…

– А если вы про него, – она хлопнула оборотня по плечу, – так вообще непонятно, что он тут делает. Мирослав, ты разве не в штабе на ночь? Поди, Элиза уже разыскивает, волки твои перегрызлись все…

Бросив хитрый взгляд на Лию, Мирослав погладил разбушевавшуюся Виту по пепельным волосам.

– Лия, а вас я жду завтра в ратуше, – Вита перешла на деловой тон. – Давайте с утра пораньше, часов в двенадцать?

Лия кивнула – ей понравилось такое «пораньше».

Вита тихонько принялась рассказывать Мирославу что-то явно увлекательное – но оборвалась на полуслове.

Казалось, пошёл снег. Падали серебристые искры, и Лия заворожённо следила за каждой, подставляла им ладони: они щекотали кожу, просачивались сквозь пальцы и, отяжелев, летели вниз. От полной луны к воде канала протянулся луч.

И вдруг растаяла толпа, а из-под камней мостовой забились сияющие родники. Не осталось никого и ничего, кроме лунного серебра – оно опускалось с неба уже не снежинками, а непроглядным снегопадом.

Свет сочился из стен домов, из металлических завитков ограды, поднимался со дна канала, тёк по улице – медленно, затем рывками, словно кровь, хлынувшая из артерии.