Неведомые земли. Том 1

Коедес указывает, что при этих обстоятельствах плавание от Китая до Малакки совершалось на одних судах, а от Малакки до Хуанчи — на других. Если это верно, то отсюда следует вывод, что в те времена была уже прекрасно организована связь и налажены очень оживленные постоянные сношения. Может показаться странным, что в этих условиях китайским мореплавателям [333] потребовалось затратить 10 месяцев, чтобы доплыть от Тонкинского залива до Сиамского, а чтобы попасть от устья Иравади до цели путешествия, у них ушло только 2 месяца. Кроме того, имеется указание, что обратный путь через Зондский пролив до южной оконечности Малакки опять потребовал 8 месяцев. Но нужно принять во внимание, что в муссонных областях срок плавания мог значительно меняться в зависимости от времени года. Марко Поло для преодоления Тонкинского залива тоже потребовалось 2 месяца, а затем он вынужден был месяцами ожидать на Суматре благоприятного ветра.[24] Позднее на плавание от Коромандельского берега до Гуанчжоу (Кантон) ушло 1150 дней, то есть более 3 лет (1008—1009 гг.). Из них, однако, само плавание заняло только 248 дней, а остальные ушли на ожидание попутного ветра.[25]

Наличие древней сухопутной дороги через перешеек Кра подтверждает и Герман.[26] Если о нем не упоминается при описании обратного плавания, то этому не приходится удивляться. С носорогом на борту нельзя было помышлять о более коротком наземном пути. Когда такие путешествия по суше переменяются с плаванием по морю, мы имеем дело со старыми, досконально изученными путями сообщения и с превосходно организованной связью. Подобные наземные участки пути, организованные для мореплавателей, имелись в древности на Коринфском перешейке, а в средневековье, до 1200 г., — на Ютландском полуострове между реками Эйдер и Шлей. Если на Малакке действительно существовало нечто подобное, то следует предположить наличие очень древних морских связей и замечательно точное знание географии. Поскольку в летописи не подчеркивается, что морские связи с Хуанчи восходят ко временам императора У-ди, такой вывод нельзя считать неправдоподобным.

Наряду с толкованием Феррана всяческого внимания заслуживает и более поздняя догадка ван Эрде,[27] который пытается доказать, что Хуанчи находилось на Суматре в Атджехе, а Илумо на Джамби.[28] К сожалению, насколько известно автору, покойный Ферран не высказал своего мнения по поводу этого предположения. Во всяком случае, следует согласиться с ван Эрде, когда он говорит, что, без сомнения, население Атджеха имеет больше сходства с жителями Хайнаня, чем с эфиопами.[29] Тот факт, что Большие Зондские острова в период Ханьской династии поддерживали оживленные торговые связи с Китаем, доказан археологическими находками.[30] [334]

Поскольку китайские хроники свидетельствуют о наземном путешествии в Хуанчи через полуостров Малакку, предположение ван Эрде вначале может показаться странным. Ведь, чтобы добраться из Китая на Суматру, вряд ли была необходимость в другом пути, кроме морского, как об этом писал Марко Поло (см. гл. 126). Впрочем, Ламстер доказал,[31] что при неблагоприятном муссоне могло действительно состояться пересечение полуострова Малакки, так как это было вполне обычным явлением. Такой вывод подтверждается и предметами, найденными в сентябре 1927 г. у Пхонг-Тука на Меконге, западнее Бангкока. Здесь была обнаружена, например, греко-римская лампа I или II в. н.э.[32] Если ван Эрде рассматривает преподнесение в дар живого носорога как «истинно индонезийский княжеский подарок», то ему не приходится возражать. Во всяком случае, при дальнейших попытках разрешить проблему Хуанчи следует принимать во внимание только толкования Феррана или ван Эрде. Теория Германа об Эфиопии не нужна, и от нее следует окончательно отказаться, тем более что эту гипотезу нельзя увязать с указанной в источнике продолжительностью плавания.

Правда, в позднем средневековье китайские корабли неоднократно появлялись в водах Африки. Но о наличии таких связей в древности ничего не сообщается, и они представляются маловероятными. Совершенно фантастическим кажется утверждение, будто китайцы еще до нашей эры плавали на своих судах до мыса Доброй Надежды. Удивительно, что оно с оговорками принято даже одним английским исследователем.[33]

Вся экспедиция продолжалась якобы 22 месяца, то есть почти 2 года. Отплытие из Китая могло состояться лишь после восшествия на престол императора Пин-ди, в 1 г. н.э. Поскольку возвращение должно было произойти весной, его следовало бы отнести к 3 г. н.э., что соответствует первым месяцам 2-го года китайского летосчисления, так как новый год в Китае начинается примерно в феврале.