Неведомые земли. Том 1

(21). Однако эфиопский царь понял, что к нему явились соглядатаи, и обратился к ним с такой речью: «Персидский царь послал вас ко мне с дарами не потому, что дорожит союзом со мной; вы сами говорите неправду, потому что пришли в качестве [132] соглядатаев в мои владения, и тот человек, который послал вас, бесчестен. Если бы он был честен, то не добивался бы обладания другою страною…» [Следует продолжительная беседа между царем и разведчиками, местами весьма странная.]

(23). …от источника повели ихтиофагов в тюрьму, где все заключенные закованы были в золотые цепи. У этих эфиопов медь — редчайший и ценнейший из всех металлов…

(25). Осмотревши все, соглядатаи отправились в обратный путь. Рассказы их привели Камбиза в ярость, и он немедленно стал готовиться к походу, не сделавши даже распоряжений относительно продовольствия, вовсе не принимая во внимание, что он идет войною на край земли; словом, он выступил в поход, лишь только выслушав ихтиофагов, как безрассудный и сумасшедший человек… Прибывши во время похода в Фивы, он отделил от своего войска пятьдесят тысяч человек, поручил им поработить аммониев и сжечь прорицалище Зевса, а сам с остальным войском продолжал поход на эфиопов. Войско не прошло еще пятой части пути, когда все имевшиеся у него съестные припасы были истощены; после этого воины стали есть вьючный скот, пока и он не истощился… но он не обращал никакого внимания на препятствия и подвигался вперед. Пока солдаты могли добывать что-нибудь с полей, они питались зеленью и тем спасали себя от смерти, но по вступлении в пустыню некоторые учинили ужасное дело: съели по жребию десятого из своей среды. Узнавши об этом, Камбиз испугался, как бы все солдаты не поели друг друга; поэтому остановил поход на эфиопов и повернул назад. Но, прежде чем достигнуть Фив, он потерял множество людей…

(26). Что касается тех персов, которые отделились и пошли на аммониев, то из Фив они взяли с собой проводников; затем известно только, что они достигли города Оасиса, который населен самосцами эсхрионского колена и отстоит от Фив на семь дней пути через пустыню; по-эллински местность эта называется Островом Блаженных (Μακάρων νῆσος). Сюда-то, как говорят, и пришло войско; что было с ним после, никто не знает об этом ничего, кроме самих аммониев и тех, кому аммонии рассказывали. К аммониям войско не дошло и назад не вернулось. Сами же аммонии сообщают относительно этого следующее: когда из Оасиса персы через пустыню отправились против них и когда были почти на середине пути между ними и Оасисом, на них во время завтрака налетел внезапно сильный ветер с юга и похоронил их в пустыне в массе песку, который принесен был ветром; таков был их конец.[2]

* * *

(§ 5) …Потом Камбиз по завоевании Египта прошел с египтянами до Мероэ.

(§ 54) …Прошедши от Пселхиса через песчаные холмы, Петроний прибыл в Премнис, от природы укрепленный город; на этих холмах засыпано было войско Камбиза, застигнутое ветром.[3]

* * *

Явился К-м-б-з-у-д-н (?). Я отправил войско из Д-р. Великое поражение. (Я захватил) все его… Я пленил все корабли царя. Я нанес ему поражение. Я взял все его земли, весь скот, все, чем питаются люди, от К-р-д до Т-р-д-ф. Я предоставил червям (?) того, у которого были раны; того, который был нужен для жизни людей, я оставил в живых… Я посвятил тебе, Амон из Напаты, мой добрый отец, лампу в Т-к-т-к. Я привез добычу: 300 быков, 300 голов мелкого скота, 200 мужчин.[4]

* * *

Знаменитый рассказ Геродота о походе Камбиза против Эфиопии всегда вызывал некоторые сомнения. Описанное греческим историком предприятие представляется столь неразумным, что его мог организовать только душевнобольной человек. В самом деле, только безумец мог, не позаботившись ни о каких запасах, ринуться с огромным войском в пустыню и, несмотря на отсутствие продовольствия, пытаться проникнуть в нее дальше. Правда, следует принять во внимание, что авторитетным источником информации для Геродота были сообщения египетских жрецов, которые, преисполненные дикой ненависти к убийце их священного быка Аписа, могли представить поступки персидского царя в невыгодном свете и сильно их исказить. И все же многое остается непонятным, ибо в поступках Камбиза нельзя найти никакого смысла. Военный поход кончился весьма плачевно. Не вступив в соприкосновение с неприятелем, не добившись никаких успехов, войско с тяжелыми потерями вынуждено было повернуть обратно. Все это наводит на мысль, что руководил походом душевнобольной.

Однако благодаря одному нубийскому документу, найденному лишь несколько десятилетий назад, все событие предстает перед нами в ином свете. И хотя нельзя не признать, что поход оказался неудачным, все же от упрека царю Камбизу, будто его действия были лишены всякого смысла, следует отказаться. Вот как обстоит дело в действительности.