Неверные шаги

Разговор с Брендоном и Джанет уже снял вопросы, какие у нее были. Пятьдесят лет назад в Лангевике случилась трагедия. И что Энн Кросби — тот самый младенец, который вместе с Тумасом и Ингелой вернулся в Швецию, теперь не вызывает никаких сомнений. С помощью Корнелиса Лоотса — втайне и взяв с него обещание оставить Юнаса Смееда в неведении — она получила подтверждение, что Хэппи действительно переименовали в Энн и выросла она в Мальмё с Тумасом Экманом, которого, видимо, считала своим биологическим отцом. В конце восьмидесятых Энн уехала в Штаты учиться на маркетолога и там вышла за некоего Грегори Кросби, с которым шесть лет назад развелась. Детей они не имели, и Энн Кросби зарегистрирована как одинокая женщина по некоему адресу в Лос-Анджелесе.

Что сестры, Энн и Сюзанна, узнали друг о друге всего за несколько месяцев до смерти Сюзанны — трагическое совпадение. Но это объясняет телефонные звонки Сюзанне Смеед и от Дисы Бринкманн, и от самой Энн Кросби. А главное, вероятность, что Энн убила Сюзанну, значительно меньше вероятности, что это сделал Линус Кванне. Почти пятидесятилетней женщине, по данным Корнелиса, очень состоятельной, нет никакого смысла убивать новообретенную сестру в захолустье доггерландского Хеймё. С этим даже Карен в конце концов согласилась.

Мобильник жужжит в третий раз, и Карен понимает, что надо ответить. После оставленного срочного сообщения было бы бессовестно не поговорить с Энн Кросби, когда та наконец позвонила. Она нехотя нажимает кнопку с зеленой трубкой.

— Карен Эйкен Хорнби у телефона, — говорит она.

— Меня зовут Энн Кросби. Вы меня искали?

Голос учтивый, но заполошный, чуть ли не запыхавшийся, будто ей хочется поскорее закончить разговор. Вот и хорошо, думает Карен.

— Да, искала. В связи со смертью здесь, на Хеймё.

Карен обрывает себя и секунду-другую молчит. Знает ли Энн Кросби, что ее сестра мертва? Она поняла это из разговора с Меттой?

— В общем, речь о Сюзанне Смеед, — осторожно произносит она. — Не знаю, известно ли вам, что она…

— Да, я знаю, Сюзанна мертва. Это ужасно.

Энн Кросби говорит короткими фразами, на прекрасном шведском, несмотря на годы в Штатах, как кажется Карен.

— Дело в том, что мы получили распечатку звонков Сюзанны и обнаружили там ваш номер и номер Дисы Бринкманн. Кстати, ваше имя я узнала от дочери Дисы и смогла таким образом связать вас с этим телефоном. Поскольку вы звонили по карточке, мы бы так и не узнали, что номер ваш.

— Да, за границей я всегда пользуюсь карточкой.

— Пожалуй, это самый надежный способ, иначе будет чертовски дорого.

В трубке слышны звуки стройплощадки, но Энн Кросби молчит.

— Короче говоря, — продолжает Карен, — я в общем-то уже получила ответы на свои вопросы. И расследование убийства в принципе закончено. У нас в СИЗО сидит подозреваемый, который весьма вероятно.

— В принципе? Вы не уверены?

— Ну, завершено полицейское дознание. Теперь дело за прокуратурой.

В трубке слышен треск, а затем мертвая тишина. Секунду Карен думает, что Энн Кросби отключила связь.

— Что ж, наверно, так лучше, — слышится в следующую секунду.

— Я сама уезжаю в отпуск на неделю-другую, но, если хотите, попрошу держать вас в курсе. Скажите мне, как с вами связаться, и я передам ваши координаты прокурору.

— Можно звонить мне по этому номеру.

— Значит, вы еще некоторое время будете в Швеции?

На сей раз треск в трубке настолько громкий, что Карен инстинктивно отводит ее от уха.

— Извините, — говорит Энн Кросби. — Я стою в неудачном месте.

— Я, конечно, попытаюсь связаться и с Дисой, если успею, — говорит Карен, — но это непросто, как вы знаете. Ее дочь сказала, что она едет домой. Вам-то, кстати, с Дисой удалось созвониться? Метта говорила, вы тоже искали ее.

— Что? Нет. В смысле, пока нет.

— Я постараюсь до отъезда послать ей эсэмэску. И вообще, по пути домой, возможно, заеду в Мальмё. Говорят, красивый город, да и крюк невелик, раз теперь есть мост.

Я заболталась, думает она. Ей неинтересно слушать про мои отпускные планы, а болтовня не изменит того факта, что ее сестра мертва. Еще несколько секунд молчания, и Карен собирается закончить разговор.

— Значит, вы проведете отпуск в Дании?

— Нет, во Франции. Вечерним паромом до Эсбьерга в субботу, а дальше на машине.

— Тогда желаю счастливого пути.

— Спасибо. И мне, — добавляет она, — очень жаль, что с вашей сестрой случилось такое.

76

— Ты даже не заметишь, что я с тобой. Обещаю.

— И каким же образом? В машине-то тебе придется сидеть рядом со мной. Или ты рассчитывала ехать в багажнике?

В глазах Сигрид загорается надежда.

— Значит, ты согласна? Я еду с тобой?

Карен вздыхает. Двое суток умасливаний — и в конце концов она начала уступать. Кампания по уговорам началась сразу же, едва только она рассказала Сигрид, что наконец берет отложенный отпуск и поедет на машине в Эльзас, к друзьям. Сигрид твердила, что оплатит половину расходов на бензин, что будет изо всех сил трудиться на сборе винограда, что всегда мечтала побывать именно во Франции, — и все это с ангельски-умоляющим выражением лица.