Невероятное подземное путешествие барона Трампа

Я думаю, что Шнеебуль, должно быть, услышала, как стучат мои зубы от холода, потому что однажды утром, войдя в Ледяной дворец, я был рад получить полный меховой костюм, точно такой же, как тот, который носил сам король Гелидус.

Балджер тоже не был обделён любящей маленькой принцессой, потому что она собственноручно связала ему одеяло из мягчайшей шерсти, которое так плотно обернула вокруг его тела и так туго обвязала вокруг шеи, что отныне он чувствовал себя совершенно комфортно в холодном воздухе страны колтыкверпов.

В один прекрасный день принцессу Шнеебуль сказала мне:

– О, давайте, маленький барон, сходим в мой любимый грот. Теперь, когда в нем ярко светит солнце, ты сможешь увидеть там чудо.

– Чудо, принцесса Шнеебуль?

– Да, маленький барон, чудо, – повторила она – Маленький человек с застывшей улыбкой.

– Маленький человечек с застывшей улыбкой? – эхом отозвался я.

– Идем и увидишь, маленький барон! – воскликнула Шнеебуль, спеша вперед.

Через несколько мгновений мы добрались до грота и зашли в него, следуя за принцессой, идущей впереди.

Внезапно она остановилась перед великолепной глыбой хрустального льда, прозрачного, как полированное стекло, и закричала:

– Вот, смотрите! А вот и маленький человечек с застывшей улыбкой!

Даже сейчас, когда меня посещает мысль об этом мгновении, я испытываю нечто вроде трепета, смешанного со страхом и одновременно радостью, когда мои глаза падают на маленькое существо, заключённое в эту великолепную глыбу льда, он сам – часть её, он – её сердце, её содержимое, её тайна. Там, в центре, в непринужденной позе, с широко раскрытыми глазами и с тем, что можно было бы назвать улыбкой на лице, то есть с блеском доброты и нежности в его странных глазах с нависшими бровями, сидело маленькое животное похожее на шимпанзе. Возможно, он спал в тот миг, когда на него обрушился ледяной поток, и ему снились прекрасные деревья, склонившиеся под пурпурными плодами, безоблачное небо наверху и коралловый пляж внизу, и смерть пришла к нему так быстро, что он стал частью этой глыбы льда, пока счастливый сон все еще был в его мыслях.

Это было чудесно, даже более чем чудесно! Зачарованный этим странным зрелищем, я стоял, не знаю, сколько времени, глядя ему прямо в глаза. Наконец голос принцессы разбудил меня:

– Ха! ха! – смотри, маленький барон, Балджер пытается поцеловать своего бедного покойного брата.

По правде говоря, Балджер крепко прижался носом к глыбе льда, пытаясь учуять странное животное, заключенное в этой хрустальной клетке – такое близкое и в то же время такое далёкое от его острого обоняния.

– Ну, маленький барон, – воскликнула Шнеебуль, – разве я говорила неправду? Разве я не показала тебе маленького человечка с застывшей улыбкой?

– Это правда, прекрасная принцесса, – ответил я, – и я не могу выразить, как благодарен вам за это.

Затем, когда она потянула меня за рукав, я взмолился:

– Нет, милая Шнеебуль, не сейчас, не сейчас, дай мне еще немного времени. Маленький человечек с застывшей улыбкой, кажется, умоляет меня не уходить. Мне кажется, что я слышу его шепот: «О, маленький барон, открой хрустальную камеру моей тюрьмы и забери меня с собой в мир солнечного света, обратно в страну апельсиновых деревьев, где мягкие теплые ветры укачивали меня, пока я спал в колыбели из качающихся ветвей, а мудрый и бдительный патриарх нашей паствы стоял на страже нас всех».

Большие, круглые, серые глаза Шнеебуль наполнились слезами при этих словах.

– Если бы он был жив, маленький барон, – прошептала она, – я могла бы подарить ему часть своего счастья, чтобы отплатить за все долгие годы, которые он провел в своей ледяной тюрьме.

Через несколько мгновений Шнеебуль взяла меня за руку и повела прочь от огромной глыбы льда с ее молчаливым пленником. На сердце у меня было очень тяжело, и Шнеебуль с Балджером делали все возможное, чтобы отвлечь меня, но все было напрасно.