Невероятное путешествие из Нью-Йорка в Голливуд: без денег, но с чистым сердцем

— Моя мама уже психологически подготовлена для получения подобного рода звонков, — бесстрастно отбил он. — Хочешь посмотреть еще что-нибудь из моего арсенала?

— В действительности нет, но есть ли у меня выбор!

— Нет.

В мгновение ока он был далеко.

— Не двигайся! — крикнул он через плечо, отъезжая.

Только я приготовился вновь нырять на землю, роллер Джош потерял контроль над коньками и сильно упал, приложившись лицом о землю. Я быстро пронесся отделяющие меня от него 30 шагов.

— Ты в порядке? — осведомился я.

— Конечно, — ответил он, игнорируя мою протянутую руку. Никаких жалоб, он был опять на ногах и практически готов повторять свои грозящие гибелью трюки. Коротко бросив мне «Увидимся», он умчался, превратившийся в еще одно воспоминание на моем пути к побережью.

— Увидимся! — ответил я сам себе и зашагал в конец переулка.

То, что я уже был столь близок к Голливуду, проявлялось, в частности, в том, что каждая моя новая встреча переживалась мной ярче, обжигала мое сознание. Я знал, что все скоро подойдет к концу, и хотел вместить в свою память как можно больше всего и сохранить это до моего возвращения домой. Каждый опыт, переживаемый мной в пути, должен был помочь мне заново воссоздать свою жизнь, жизнь, полную вдохновения. Жизнь, которая, как я надеялся, сможет в свою очередь положительно влиять на людей, которых я еще встречу. Я смотрел на Джоша, маленькую размытую точку вдали, и улыбался забавному совершенству юного мальчика, осторожно пытавшемуся оседлать ветер. Не тем же в конце концов, занимаюсь и я сам?

Раздающаяся из баров музыка достигла моих ушей задолго до того, как я увидел их неоновые вывески. Вскоре же они были везде вокруг меня. У меня не было денег на выпивку, однако я представлял себе, что бары здесь, в городе, который выглядел таким дружелюбным, то самое место, где, скорее всего, и собираются все добрые души. Или я по крайней мере на это надеялся.

Я завернул в один особенно шумный кабак, расположенный прямо за городской площадью, где поздоровался с одним пожилым джентльменом, болтавшим с барменом.

— Ты живешь неподалеку? — спросил мужчина. Рядом с ним стояла пустая бутылка из-под пива.

— Нет, я из Англии. Направляюсь в Лос-Анджелес.

Официант принес моему новому другу следующее пиво, я воспринял его молчание за шанс рассказать свою историю. Он не прерывал меня. Я хотел разжечь в нем к себе интерес, чтобы он решил помочь мне. Вскоре оказалось, что он интересуется мной даже слишком.

— Я живу в пустыне, — прошептал он.

— Оу, — сказал я, стараясь не обращать внимание на то, что от его голоса ползут мурашки. — Жизнь в пустыне должна быть нелегкой задачей. С кем же Вы живете?

— Ни с кем, — сказал он, отхлебнув пива, — Я живу один.

— Но почему в пустыне? — продолжал выпытывать я.

— Ну там так тихо, и у меня есть возможность держаться подальше от людей, — скрежетал он, его слова с трудом можно было разобрать. — Я не слишком люблю людей.

А затем он сделал мне предложение.

— Я хочу, чтобы ты поехал со мной и остановился у меня на ночь.

Обычно я не был слишком разборчив. Мне нужна была постель, мне всегда нужна была постель, и я всегда принимал любое предложение ночлега. В действительности за все время моего путешествия мне ничто не угрожало физически, за исключением наркоторговца в центре Индианаполиса. Конечно, была еще измазанная кровью комната мотеля, но это можно скорее считать психологическим воздействием на нервную систему, чем реальной опасностью. Однако этот парень был другим. Я недосыпал и недоедал, но, несмотря на это, чувствовал, что этот его голос и движения глаз — не случайны. Мне казалось, будто меня приглашает в гости местный серийный убийца.

Какой был у меня выбор? Бродить по барам и улицам в поисках приюта или… ринуться в центр пустыни с незнакомцем, который очевидно лишен способности уживаться с людьми и говорит шёпотом.

Возможно, я должен мягко ему отказать…

— Когда вы возвращаетесь домой? — спросил я.

— Обычно я отправляюсь домой, когда найду кого-нибудь…

Вот оно. Я принял решение.

— Мне нужно пойти купить провизию, но после этого мы можем отправиться к моей хижине. Когда я привожу к себе гостей, а это бывает нечасто, я развожу костер, и мы сидим около него и разговариваем всю ночь. А потом ты будешь спать.

— Затем я буду спать? А что, могу ли я спросить, что будете делать вы? — что за черт. Все это готово было превратиться в жуткий ночной кошмар.

В ответ он только улыбался.

— Что ж, — сказал я, вставая. Благодарю вас за предложение ночлега, но, думаю, я останусь на ночь где-нибудь в городе, — заявил я ему.

— Ладно, много потерял, — сказал он, оплатив свой счет и собираясь уходить. — Приятного вечера.

— Приятного вечера, — выдавил я и в облегчении рухнул на стойку бара, когда за ним закрылась входная дверь.