Невеста Белого Волка

В этот момент виден контраст между прежним Седриком и тем, кто сейчас стоит перед нами. Тот, который улыбается нам жестко и холодно, источает опасность, даже волчица моя замирает, не решаясь подать ни звука. Наши мужчины в шоке смотрят на него, а Радмила протискивается ко мне поближе. Я же с опаской смотрю на Сверра, который в этот момент не двигается, стискивает кулаки до выпуклых вен на руках и сжимает изо всех сил челюсти, а затем, не успеваю я к нему подойти и перехватить, как он рычит и, молниеносно сбросив одежду, кидается на своего деда. Я отступаю, не ожидав такой скорости и реакции, но в этот момент Лиам, оборотень в волчьем обличье, по щелчку пальцев арити кидается ему наперерез и опрокидывает Сверра на землю. Мой мужчина быстро встает и клацает острыми клыками. Напротив друг друга стоят черный и белый волк, угрожающе скалясь и пригибая лобастые головы к холодной сырой земле. Я впервые вижу Сверра в истинном облике спустя столько лет и замираю в восхищении. Он притягательно красив, даже моя волчица внутри залипает на абсолютно белой поблескивающей в свете луны шерсти. Ревниво оцениваю поджарое волчье тело с длинные лапами и мощными челюстями. Он выглядит гораздо более внушительным и крупным, чем черный волк. Атмосфера накаляется, воздух становится вязким и тяжелым, в этот момент происходит битва взглядов и силы двух волков. Напряжение вокруг нарастает, заставляя нас всех пригибаться немного вниз, даже волчица моя признает волю и власть своего белого волка, так что неудивительно, что в какой-то момент черный начинает скулить и пригибаться к земле. От его воя и скулежа моя волчица удовлетворенно рычит, с гордостью понимая, что её волк – истинный альфа-самец, унаследовавший силу своего отца, Эррамуна.

– А твой силен, – усмехается в этот момент арити, который просто наблюдал за всем со стороны.

Седрик горделиво расправляет плечи и улыбается, с уважением и любовью глядя на своего внука. И все это так не вяжется с его поступками, что у меня кружится голова. Неужели он преследует куда более великую цель? И стоит ли она того, чтобы лишиться внука, плоть от плоти своей?

– Я оставляю свой клан в надежные руки, – говорит он с печалью странные слова, и только потом до меня доходит их смысл.

Сверр все это время, несмотря на битву с черным, видимо, вслушивался в их разговор. И когда второй волк отступил, спрятавшись за арити, белый снова обернулся, приняв человеческое обличье, вот только оказался уже без одежды. Я смущенно опускаю взгляд, неловко, ведь впервые увидела его без одежды и в… кхм… естественном виде. Несмотря на то, что тут же отвернулась, успела заметить, насколько он хорошо сложен. Широкие плечи, узкие бедра и крепкая… кхм… мускулатура.

– Да уж, ему повезло с тобой, ты явно невинная девочка, – ухмыляется не к месту Руан, сохраняя бодрость духа, за что тут же удостаивается грозного рыка от Ардена, который встает, так, чтобы мне не было видно Сверра.

– Что ты наделал, дед? Неужели ты способствуешь безумию ордена? – спрашивает Сверр, не замечая нашей заминки, и я слышу в его голосе неподдельную боль, разрывающую мне сердце.

– Ты еще молод, чтобы меня понять, но знай, что белые волки, легендарные белые волки, которых раньше почитали, стали изгоями по чужой прихоти. Разве тебе нравятся, что сейчас мы вынуждены прятаться и скрывать свое существование? – с такой же агонией в надрывающемся голосе произносит Седрик.

– Какое это имеет значение? И как относится к ритуалу? – продолжает надрываться Сверр, а затем я слышу шуршание.

Он, видимо, надевает одежду, которую скинул впопыхах перед превращением.

– Когда-то мы были почитаемы, наши сородичи были соратниками Искандера испокон веков, и сегодня, в эту великую ночь наш клан исправит ошибку наших предков, и больше мы никогда не будем в тени, и клан наш, клан белых священных волков снова обретет свое величие при истинном правителе Небесного Лога, – с какой-то патетикой и уверенностью вещает Седрик, не замечая при этом, как портится лицо арити, но он почти сразу же возвращает каменную маску, придавая себе безразличный и равнодушный вид. Вот только я успела увидеть его истинное лицо, полное ненависти и жажды власти. даже отступила на шаг, поразившись, как в одном существе может быть столько негатива.

– Но какой ценой… – печально качает головой Сверр, глядя на деда с болью в глазах, но я вижу глубоко внутри ту нерастраченную любовь, которую продолжает испытывать душа Сверра, и это ранит меня хуже кинжала.

Мне кажется, словно мою душу вспарывают на несколько частей, стискивая сердце голыми руками, но затем я встряхиваю головой, вовремя поняв, что это не мои чувства, а… Моего истинного волка…

– Ты знаешь, а я не удивлен, что ты решил отдать на заклание собственного внука в угоду интересам клана. Ты всегда любил клан больше родной семьи, мать была права, что отказалась когда-то от тебя, – с горечью говорит Сверр.

Я вижу, что его слова достигают цели и морально бьют Седрика оголенной правдой, но он лишь качает головой и взъерошивает волосы.