Невеста без права выбора

— А ты откуда о них знаешь? — Джеран вдруг остановился и схватил служанку за руку, увлекая нас обоих в нишу, где нас бы никто не услышал. Голубые глаза окатили Кору потоком льда, не сулившим ничего хорошего. — Эти амулеты — вещь редкая, о ней кому попало не болтают, потому что их для ордена зачаровывают действующие некроманты. Знаешь, дорогая Кора, пока мы не дошли до охотников, я бы очень хотел услышать твою версию истории о том, откуда тебе это известно, если ты сама не некромант.

Я пораженно уставилась на свою полноватую добродушную помощницу. Вот так сюрприз!

— Кора, пожалуйста, только не говори, что ты сама участвовала в некромантских обрядах!

Она испуганно покосилась на охотников и сделала от них шажок в сторону. Те тоже глянули на нас с подозрением, но, к счастью, были слишком далеко, чтобы уловить хотя бы обрывки нашей беседы.

— Вы что, госпожа моя милая! — запричитала служанка. — Вы же господина распорядителя сами слышали: нулевая у меня магия. Как бы я в ентих обрядах участвовала?

— Да как угодно, — резким тоном произнес Джеран. — Хоть ингредиенты для зелий подавала. Или ты на охотников работала? Может, и на мать Целестии им донесла?

— Ну уж нет, господин, — Кора, вдруг разозлившись, выдернула из его ладони свою руку и демонстративно отряхнула рукав в том месте. — Вот не надо тут ваших домыслов. Хотите знать? Хорошо, расскажу. Мою сестренку младшую охотники со свету сжили. Она травницей в деревне была, подумывала на лекаря выучиться, но денег не хватало. В нее сын старосты деревенского влюбился. Они пожениться хотели, все честь по чести. Но Невии моей позавидовала другая девушка, которая на сына старосты тоже виды имела. Как-то раз Невия ребенка вылечила, который уже при смерти лежал. Та гадина наврала охотникам, что мальчик уже мертвенький был, а сестра его запрещенными обрядами с того света вернула. Только колдовского дара у нее еще меньше, чем у меня, было. Иначе б ее лекарскому искусству и без денег учить взялись — лишь бы дар свой использовала.

Голос у нее дрогнул. Она перевела дыхание и заговорила снова.

— По справедливости охотники с Невией сделать ничего не могли, но жизнь испортили. Ходили, угрожали, по проверкам таскали, ненадолго даже в темницу бросили. Староста деревенский испугался и сыну жениться запретил на такой девушке. Другую супругу ему навязали, ту самую, что мою сестру подставила. На другой день, как енто объявили, Невия пошла и в речку бросилась. Три дня искали. А как нашли, так и старостин сын на чердаке повесился.

Кора вызывающе посмотрела на Джерана.

— Я когда шла в семью Тэвьера работать, то уже знала, что леди Риата, матушка Целестии, запрещенным искусством пробавляется. Потому и пошла — молодая была, злая, готова была что угодно делать, лишь бы назло охотникам. Даже если бы сестра моя мальчика того не вылечила, а воскресила, что плохого в том, чтобы ребенка родителям вернуть? От леди Риаты я про анмулеты и услышала. Она их для охотников делала, пока те не решили, что пора от нее избавиться. Думаю, они ее и отравили, а не она сама яд выпила, как лорд Тэвьера решил.

— Кора! — ахнула я. — Почему ты мне это раньше не рассказала?

— Боялась, что вы ентим демоновым отродьям мстить будете, — она потупилась. — А вам нельзя к ним приближаться. Если они и вас заберут, лорд Тэвьера совсем с ума сойдет. Он хоть человек и не лучший, жену свою мог бы уберечь и за вашим воспитанием приглядывать, а не рукой махнуть. Но нельзя же так. И остальным слугам тогда куда деваться?

Я тяжело вздохнула. Ну и новости, однако.

— Джеран, ты знал, что мать Целестии была некроманткой?

— Да, но, когда собрался в ваш город, не знал, что она уже мертва. В роду Тэвьера очень давно были аристократы из Даллена. У вас даже гербы похожие — и там феникс, и там. В юности я учился у одного из дальних родственников Лестиной матери. Меня попросили, чтобы перед возвращением в Даллен я забрал у нее архивы ее предков-некромантов. Я подумывал заодно предложить ей вместе перебраться на юг, где она могла бы спокойно заниматься своими исследованиями. Риата все равно никогда не практиковала ритуалы и изучала только теорию. Но охотники, очевидно, разницы не видят. Поэтому я и спросил тебя сейчас, хочешь ли ты остаться при дворе. Рано или поздно кто-нибудь предаст огласке, чем занималась твоя мать, и от пристального интереса охотников тебя не защитит даже Альхар.

— Или он, наоборот, единственный, кто может меня спасти, — возразила я. — Мне все равно некуда возвращаться — или ехать в отцовский дом, чтобы меня потом продали в бордель, или сидеть здесь. Ничего другого мне, презренной женщине, сделать просто не позволят.

Джеран нахмурился.

— Уверена? Не может быть, чтобы все было настолько плохо.

Я криво улыбнулась. Ага, и говорит мне об этом человек, который изначально донельзя усложнил мое положение, устроив на меня целую охоту.