Невеста безликого Аспида

– Ну, что вы! Эл’лаар уже не знает, как дождаться этого дня! – заверил дядюшка Адальмара, и тот насмешливо вздёрнул бровь, глядя на меня. – Правда, милая?

Я поджала губы, начиная испытывать вместо оторопи совершенно справедливую обиду за Эллу. Конечно, существовала вероятность, что она и сама участвовала в этом с большим энтузиазмом, но мне в это мало верилось. А в целом, здесь как нельзя лучше подходила поговорка – «С волками жить – по-волчьи выть».

Не дождавшись моего ответа, дядюшка сделал глубокий вдох и, пробормотав что-то вроде «ох, уж эти женщины», попросил у Теогарда уделить ему пару минут. А я наконец-то осталась одна наедине со своими мыслями.

Всё оказалось совершенно не таким, как мне могло представиться даже в самых страшных снах. Элла – неважно по своей ли воле или следуя указке Гисбора – была его сообщницей, и они собирались покуситься ни много, ни мало, а на жизнь Адальмара. И теперь мне в наследство достался флакон с любовным зельем и миссия, которая казалась мне невыполнимой в любом случае. Даже если предположить, что мне вдруг в голову стукнет идея последовать приказу дяди и начать подливать в еду Тео эту гадость, наверняка Адальмар всё узнает.

Но я не собиралась творить ничего подобного. Никогда и ни за что. Не говоря уже о совершенно кощунственном занятии вроде убийства Теогарда.

Повернувшись к Адальмару, что беседовал с Гисбором в десяти шагах от меня, я нахмурилась. Даже предположить не могла, что его невеста, будучи в здравом уме, могла возжелать смерти этого невыносимого мужчины. Да, он был тем ещё сычом, но последнее, чего заслуживал, чтобы его лишили жизни.

Теогард меж тем, словно почувствовав на себе мой взгляд, чуть повернул голову, так и не переставая слушать дядюшку, и мне, всего на мгновение, показалось, что губ его коснулась лёгкая приветственная улыбка, впрочем, я тотчас заверила себя, что это лишь игра света и теней.

Итак, дядюшка Гисбор вычёркивался из списка тех, кто мог мне помочь, и теперь у меня оставалась только одна надежда – узреть хоть что-то на том самом месте, где на нас с провожатыми напали. Вернее, напали на Эллу, что в целом было одно и то же.

Но сначала… сначала бал, и теперь я уж точно намеревалась послать всё к чертям и повеселиться на нём хотя бы немного.

Когда Гисбор наконец отошёл от Адальмара, я смогла выдохнуть спокойно, подспудно ожидая, что дядюшка вытащит из рукава кинжал и пырнёт Теогарда прямо на приёме. Глупо, но эта картина, помимо воли появляющаяся перед мысленным взором, доставила мне немало беспокойства.

Итак, стоило признаться самой себе, что я угодила прямиком в змеиное гнездо, недаром Таня видела аспида за пару часов до того момента, как я оказалась в этом мире. И главным змеем среди всего этого оказался тот, на кого я возлагала надежды – дядюшка Гисбор.

Только он рассчитывал, что его племянница помчится выполнять родственную волю, а я… я совершенно не планировала следовать его указаниям.

– Госпожа Аллаос! – передо мной в самом, что ни на есть, вежливом поклоне согнулся в три погибели приятный на вид блондин, и я с любопытством воззрилась на него.

Всё же почётная роль невесты Адальмара давала определённые преимущества – моего внимания искали вот такие экземпляры, как этот незнакомец, что казалось мне не таким уж и неприятным.

– Эммм… – промычала я нечто нечленораздельное, не понимая, как откликнуться на этот знак дружелюбия.

– Руфеус Сигианд, – представился незнакомец. – Канцлер эрцгерцога Велердара. Я был представлен вам некоторое время назад, но понимаю, что вы вряд ли меня упомнили.

– Очень приятно, – соврала я, не моргнув и глазом, хотя мне было плевать, чей там канцлер пожаловал ко мне на знакомство.

– Если вы откажете мне сейчас, когда я посмею пригласить вас на танец, клянусь, я умру прямо в тот же миг, – заявил Сигианд, и я ошарашенно уставилась на него.

А он мне нравился. Всегда тяготела к мужчинам, которые не куксились по каждому возможному и невозможному поводу.

– А вы посмейте и посмотрим, что случится в случае моего отказа.

– Да вы жестоки, госпожа Аллаос.

Сигианд шагнул ко мне ближе и вдруг, безо всяких церемоний, положил одну руку мне на талию, а пальцы второй переплёл с моими. И повёл меня в танце, в котором мне только и оставалось, что следовать за ним. Я испытала настоящий восторг, когда мы закружились по зале, где уже выделывали различные па нарядные мужчины и женщины. И слава всем святым, что мне достался партнёр, который всё делал за меня, мне только ноги оставалось переставлять. Ну и улыбаться – ведь было от чего.

– Вы прекрасно танцуете, – слукавил Руфеус, поведя меня на второй круг. – Говорил ли я вам уже, что безмерно огорчён тем, что вы выходите замуж за Адальмара?

Я едва не поперхнулась от произнесённых слов. Неужели Элла была здесь настолько лакомым кусочком, что к ней женихи в очередь выстраивались? Или же это снова происки дядюшки?