Невеста для Чёрного Змея

– Нет, Золотая Змейка. Ты не была для меня игрушкой, – его голос звучал непривычно мягко.

Но он не сказал «я люблю тебя». Он пришёл за ней сюда, хотя знал, что это западня, он готов был рискнуть ради неё жизнью, но отчего-то избегал таких простых слов? Почему? Ведь именно сейчас, посреди всего этого кошмарного хаоса Лейла чувствовала себя любимой. И знала, что не обманывается.

Что ж? Бог с ними, со словами. Поступки сильнее слов. Жаль только, что, иногда боясь показаться слабыми мы именно такими и становимся.

– Я… я, наверное, любила бы тебя, не будь ты таким… таким тёмным, страшным и сильным. Я слишком боялась тебя, чтобы любить…а теперь, наверное, уже поздно.

– Не говори глупости, – резче, чем, видимо, сам хотел, проговорил Эссус. – Ты совсем ещё дитя и у тебя впереди вся жизнь.

Она уже не испытывала боли, только странное распирающее чувство.

– У неё роды, Эссус, – встревоженно проговорил Нортон.

– Я вижу.

Сквозь забытье, как через воду тянулись события. Она смутно помнила, как расставила ноги и забыв о стыдливости, которую полностью с трудом никогда подавить не удавалось, подчинялась указаниям Нортона. Как тужилась и часто дышала. А потом что-то выскользнуло из её тела, принося с собой чувство облегчения.

Уставшая, обессиленная, Лейла вытянулась на своём камне. Ей так хотелось вдохнуть свежего воздуха, хотелось увидеть облака. Увидеть ромашковое поле, по которому любила гулять в детстве. Сделать глоток чистой воды.

Сознание ей вернулось к мрачной действительности. Новорожденный младенец кричал, слабо и гортанно, словно где-то рядом тихо каркала ворона. Не самый благозвучный звук, в нём было что-то жалобное и одновременно требовательное.

Эссус вложил в её слабые руки младенца, как не странно, спутанного в пелёнки. Где он их взял? Впрочем, они ведь маги. О большем думать не хотелось. Ничего красивого в младенце со сморщенным лицом старичка Лейла не обнаружила, и было ужасно страшно держать его на руках – навредить ему, такому беспомощному, едва дышащему. Хотелось крикнуть: «Забери его», – но Эссусу нужны были свободные руки, она это понимала.

Часто, когда война закончится, потомки восхищаются мужеством, стойкостью и силой выживших. Но в такие моменты, как сейчас, понимаешь, что на самом деле герои, выживающие в сражении, не так уж и достойны восхваления. Просто если хочешь выжить тебе не остаётся ничего другого, как быть мужественным, стойким и сильным до самого конца.

– Что ж, думаю, теперь самое время уйти отсюда, не так ли, Эссус? – насмешливо протянул Лиссандр.

И его тон явно не сулил ничего хорошего.

Чёрный Змей медленно обвёл взглядом меловой круг вокруг каменного алтаря, на котором родила его любовница. Он медленно приблизился к границе и протянул руку вперёд, но воздух вдруг вспыхнул ярким синим цветом и его отбросило назад.

– Дьявол! – гневно исказилось лицо Эссуса.

– О, нет. Дьявол здесь точно не при чём.

– Вы дорого заплатите за своё предательство.

– Но не сегодня и не завтра, Эссус, – спокойно возразил Лиссандр. – А что касается предательства – ты первым предал меня, так грубо использовав моего единственного сына. И не раз, надо сказать. Ты оставил мне небогатый выбор, Змей. Либо я стою и смотрю, как ты уничтожаешь моего ребёнка, либо борюсь с тобой.

Видимо, сыпать ругательствами Эссус считал ниже своего достоинства. И хотя ярость буквально разрывала его на куски, он старался держать себя в руках, не теряя чувства собственного достоинства.

– То, что я делаю, я делаю не из ненависти – я борюсь с тобой из страха. Теперь, став отцом, ты ведь можешь меня понять?

– Выпусти меня немедленно и обещаю, я буду милосерден. Куда милосерднее, чем если вырвусь из этой клетки сам!

Змей изо всех сил ударил по невидимым, сдерживающих его, полям, кулаком. И они отозвались на это действие яркими синими вспышками и треском, как от статического электричества.

– Я не сделаю этого. Мы оба понимаем, что ты не отдашь свою Лейлу никому. А значит, мой сын обречён. Я этого не допущу.

– Ну так чего же ты тогда ждёшь?! Почему тратишь время на пустой разговор?

– А ты куда-то торопишься? – усмехнулся Нортон. – Не думай, мы не собираемся отправлять тебя на тот свет. Это было бы слишком просто, не так ли? И так банально скучно?

– Мне повторить вопрос: чего вы ждёте? Хотите драки? Так что же? Я готов.

– Они не станут с тобой драться, – раздался голос откуда-то из глубины наслоений подземельной тьмы и из глубины переходов выступили две фигуры.

Головы их покрывали капюшоны – одну белый, вторую – чёрный.

Две фигуры – одна в белой, а другая в чёрной мантии напоминали шахматные фигуры. И было что-то простое и одновременно полное в лаконичной простоте этих древних одеяний.

– Кевин Аббнер, – на шаг отступил Эссус, чувствуя себя в этот момент загнанным зверем.

– И Дэйв Майлз, – отбросил с лица скрывающий его кусок ткани муж Лейлы. – Кажется, я пришёл как раз вовремя? – окинул он насмешливым взглядом открывшуюся им картину.