Невеста для принца

Яркий белый свет появился словно ниоткуда, заливая собой все пространство. Он резал глаза, ослеплял и казался почти осязаемым. Я зажмурилась, чувствуя, как ноги подгибаются, а сознание покидает меня. Последнее, что ощутила, прежде чем отключиться, как кто-то подхватил меня на руки, не давая упасть.

Глава 24

Я пришла в себя в незнакомой комнате, обставленной по-мужски аскетично. Письменный стол, стул, книжный шкаф и кровать, на которой я лежала, – все, что я успела заметить, бросив беглый взгляд. И никаких милых мелочей для украшения, которые создают уют и так любят женщины. Еще и свет приглушенный, а шторы плотно закрыты.

– Очнулась… Наконец-то! – в дверях появился профессор Бирт с кружкой чего-то горячего, над ней полупрозрачной струйкой поднимался пар. – На-ка, выпей сладкого чаю. Когда ты последний раз нормально ела?

– Не помню… Вчера или позавчера, – ответила по инерции и почти не удивилась, узнав, кто является хозяином этой комнаты. – А почему я здесь? Что произошло? А Нижние? – вспомнила я. – Там были Нижние…

– Не волнуйся. – Бирт сел на кровать, сунул мне в руки кружку. – Нижних уже нет. От них избавились.

– Значит, не почудилось… – Я стала греть ладони о теплые бока чашки.

– Нет, – покачал головой профессор. – Испугалась?

– Немного. – Я чуть улыбнулась. Значит, это Бирт меня подхватил, когда я теряла сознание. – А что это был за свет?

– Активировался Камень Титана. Он и уничтожил всех Нижних.

– Не знала, что Камень способен на такое. – Я все же сделала глоток чаю. Сладкий и очень крепкий, но вкусный.

– Он стоит на защите нашего мира от жителей нижнего. Пей, – повторил Бирт и поднялся. – Сейчас поищу тебе что-нибудь поесть. Сегодня из-за этих происшествий ужина, можно сказать, и не было. Так что придется довольствоваться малым. У меня есть немного хлеба и сыра. А еще печенье, правда, не слишком свежее. Но можно размочить его в чае.

– Профессор, а как я оказалась в вашей комнате? – спросила я, наблюдая, как он нарезает сыр тонкими ломтиками. – Вернее, почему вы принесли меня сюда?

– А куда мне еще было тебя нести? – усмехнулся Бирт. – Ты без сознания, вокруг суматоха, а до моей комнаты рукой подать.

– А гвардейцы принца знают, что я здесь? – спросила я осторожно. – Я ведь под арестом.

– Никто не знает, что ты здесь, – ответил профессор уже без улыбки.

– Но они будут меня искать! Зачем вам эти неприятности?

– Затем, что я не собираюсь отдавать им тебя. – Бирт протянул мне бутерброд с хлебом и сыром. – Здесь ты будешь в безопасности, уверяю.

– Очень вам признательна, профессор, но… – Я растерянно замолчала.

– Но?.. – На его лице снова появилась улыбка, теплая, успокаивающая.

– Почему вы это делаете? Почему помогаете мне?

– Потому что… – Бирт глубоко вздохнул, опустился на край кровати и сразил наповал следующим признанием: – Я твой отец, Лора.

– Кто? – Мое потрясение было настолько велико, что я пролила на себя горячий чай и даже не заметила этого, продолжая ошеломленно смотреть на Бирта. Профессор же, забрав у меня чашку, спешно вытащил из кармана платок и принялся вытирать пятно с моей блузки. Он не отвечал, и я тоже не могла больше вымолвить ни слова.

– Прости, что скрывал это, – наконец проговорил он, поднимая на меня глаза, полные раскаяния и боли. – Что оставил тебя. Что не возвращался столько лет. Прости…

– Значит, это правда? – Горло сдавило от подступающих слез. – Вы… мой отец? – Мне казалось, что эти слова произношу не я, настолько нереальными, несбыточными они были.

– Прости, – повторил он и порывисто притянул меня к себе, крепко обняв. – Моя девочка, моя Лора…

Я наконец поверила и больше не смогла сдержать слез – заплакала навзрыд, уткнувшись лицом ему в грудь.

– Прости меня, прости… – продолжал шептать Бирт, поглаживая меня по спине, а я никак не могла унять слез.

Меня как будто прорвало: радость и удивление от этой новости, напряжение и страхи последних дней – все это сейчас выплескивалось наружу вместе с рыданиями.

Бирт, мой отец, не останавливал меня, просто держал все время в объятиях, позволяя выплакать все без остатка. А когда я все же оторвалась от его груди, заметила на его щеках, испещренных шрамами, влажные дорожки, которые, правда, он торопливо смахнул. Затем снова взял свой платок, переложил его на сухую сторону и стал бережно вытирать мое мокрое лицо.

– Я не делал этого почти пятнадцать лет, – усмехнулся он и поднес платок к моему носу. – Высморкаешься?

– Я уже могу это сделать сама, – не могла не улыбнуться в ответ и забрала у него платок.

– Ты так похожа на маму, – произнес Бирт, с нежностью глядя на меня. А я едва снова не расплакалась. – Когда в первый раз тебя увидел, даже растерялся немного. Зато потом быстро понял, что ты моя Лора. И уже ни минуты в этом не сомневался.

– А я не узнала вас… тебя. – Мой голос после плача звучал хрипло и тихо. – Откуда эти шрамы?