Невеста для серого волка (СИ)

Мурашки пробежали по спине и рукам, заставив зябко поёжиться

— Держись-ка ты поближе ко мне, — Волчок махнул хвостом и уверенно затрусил по заиндевелой тропе.

Я бросилась следом, нервно комкая плащик и поглядывая по сторонам.

— Ты знаешь, куда надо идти? — вести с ним диалог было непривычно. Я привыкла говорить сама, зная, что мой серый друг внимательно слушает, а сейчас немного смущалась.

— В моих снах я шёл именно этой дорогой и просыпался тогда, когда, казалось, цель уже достигнута. Тогда я даже не догадывался, что это за место.

— То же самое было и со мной, — не помню, рассказывала ли об этом Эрику, но напомнить посчитала не лишним. — Удивительно, правда? — внезапно меня осенило: — Значит ли это, что именно мы должны были сюда попасть? Мы вдвоём?

Страх, решимость и воодушевление наполняли меня до краёв. Я задыхалась, но не понимала от чего — от избытка чувств или от усталости. А Эрику хоть бы что!

Мне показалось, что он довольно фыркнул.

— Сейчас я уже во что угодно готов поверить. Ты вернула мне веру, Рози. 

Слова эти ударили под рёбра — но боль была приятной. На мгновение я даже перестала дышать, а потом в груди разлилось обволакивающее тепло, будто кто-то опрокинул горшочек нагретого мёда.

Я вернула ему веру…

Я, обычная девчонка, до этих пор считавшая себя бесполезной.

В носу защипало, и, чтобы ненароком не расплакаться, я отвернулась и украдкой промокнула глаза рукавом, а ещё позволила себе лёгкую улыбку — лишь уголками рта, тогда как сердце пело.

— Ладно… — прозвучал его голос, и мне почудилась в нём толика смущения. — Давай поспешим, Красная Шапочка. Чем быстрее мы покинем это местечко, тем лучше. Не нравится мне тут…

— Красная Шапочка? — в любой другой ситуации я бы посмеялась, но в глубине леса, сокрытое деревьям, опять что-то зашуршало.

Я теснее придвинулась к Эрику, и он напрягся, повёл носом.

— Нам туда, — указал мордой направление и уверенно затрусил по заснеженной дорожке.

Вот что значит королевская кровь. Даже в зверином обличье умудряется вести себя так, что нет даже мысли ослушаться.

— Как ты это понял? — я старалась не отставать и не озираться по сторонам, держаться к нему как можно ближе.

Жутко…

Как будто начали оживать сюжеты из самых пугающих сказок. Они таились в чаще, кутались в накидки, сотканные из ночных теней. А если там чудовища из моего сна — склизские драконы с серповидными когтями и огненными языками, козлоногие мужчины с витыми рогами на головах и звери, каких не видывал наш мир?

— По запаху. 

Не успела я спросить, что за аромат ему почудился, как и сама ощутила его — ветер донёс сладковатый запах тлена. И в этот момент над землёй пронёсся стон. А ещё…

Тук… тук…тук…

Совсем лёгкий, еле заметный ритм прокатился под ногами мягкой волной.

Мы обменялись взглядами. Не надо было слов, чтобы догадаться — Сердце Леса близко.

И, когда я это поняла, по земле вдруг зазмеились голые розовато-белые лозы — противные, как крысиные хвосты. На глазах обрастая жёсткой корой с шипами, они взмывали в воздух, танцевали, волновались, как море, но пока не трогали нас.

Будто ожидали сигнала.

А я смотрела на длинные смертоносные шипы-стилеты, поблёскивающие в свете бледно-серой луны, и понимала, как мало во мне осталось отваги.

— Рози! — голос Эрика вырвал меня из оцепенения. — Мы не должны останавливаться, слышишь?!

Я кивнула и сглотнула ставшую вязкой слюну.

— Что бы ты не увидела, что бы ты не услышала, не останавливайся. И не отвечай.

Вопрос «кому?» так и не сорвался с губ — ответ уже замаячил впереди, там, где раскинул свои иссушенные ветви старый дуб, где торчали острые обломки сосен.

Я шла, не чувствуя ног. Старалась смотреть только на спину волка, но это не помогало — я уже знала, что Запретный Мир отправил своих детей встречать незваных гостей. 

Глава 45. Искушение.

Они скользили совсем рядом, и волосы на затылке шевелились то ли от страха, то ли от их смрадного дыхания. Словно ожили все мои кошмары — и твари, похожие на бескрылых драконов, стрекочущие на неизвестном языке, и великаны с лицами младенцев, и женщины с отрезанными грудями, на месте которых зияли красно-фиолетовые мышцы. И бледно-серые оскоплённые мужчины с раздутыми, как у утопленников, телами и мутными глазами. Они не боялись холода, не стеснялись наготы, словно для них это было так же естественно, как дыхание для нас. 

Только дети Запретного Мира никогда не были живыми.