Невеста для злодея

Нейтан с трудом мог поверить, что ей нравились эти грязные окрестности. Но она с интересом смотрела на корабли на причале и на кипучую жизнь порта.

Сам он любил суету доков. Ему нравилось слышать крики моряков, видеть лес мачт, вдыхать запах соли во влажном воздухе, пропахшем рыбой. Особенно ему нравилось чувствовать себя полезным винтиком в этой хорошо смазанной машине, доставлявшей товары для удовлетворения нужд огромного города.

Откуда-то сзади донесся до них одобрительный свист. Нейт обернулся с недовольной гримасой, однако не мог понять, кто свистел – один из портовых грузчиков, разгружавших ближайший корабль, или портовый рабочий, кативший бочку вдоль запруженной береговой линии.

Поручив экипаж заботам кучера и лакея, Нейт повел Мадлен к складу с почерневшими от сажи кирпичными стенами, помогая обходить грязные лужи.

– Не следовало привозить тебя сюда, – проворчал он. – Работающие здесь мужчины – грубые люди, и мне не нравится, как они смотрят на тебя.

– Ах, перестань, – сказала Мадди. – Не так уж они отличаются от знати, таращившейся на меня вчера на балу. Сделай вид, что не замечаешь их.

Свои слова Мадлен сопроводила беспечным взмахом руки, сверкнув бриллиантами на пальце. Нейтан невольно вспомнил о радости, отразившейся на ее лице, когда он надел кольцо ей на палец. Казалось, что подарок сделал ее счастливой, и мечтательное тепло, появившееся тогда в ее глазах, вызвало у него некоторую тревогу.

Только бы она не подумала, что кольцо имело еще и некий глубокий смысл. Ничего подобного! Он руководствовался лишь желанием предупредить похотливых господ, чтобы не лезли к ней, вот и все.

Мадлен принадлежала ему – и только ему одному.

По крайней мере, до его отъезда из Англии. Он отказывался думать о том, что будет потом, потому что любая мысль на эту тему заставляла его скрежетать зубами и искать кого-то, кому можно было бы хорошенько врезать.

Нейт энергично постучал в дверь с облезлой зеленой краской. В глазке появился глаз, затем дверь распахнулась, и огромный мускулистый детина отступил в сторону, пропуская их в темнеющее нутро склада. У детины была повязка на одном глазу, искромсанное ухо и кружка в руке.

– Приветствую, комендант, – сказал он низким сиплым голосом. – Что это за прелестная птичка?

– Эта птичка – моя жена, леди Роули. Мадлен, это Йенси, мой сторож.

– Рада с вами познакомиться, Йенси.

Мадлен протянула мужчине руку, и тот осторожно пожал ее, словно боялся причинить боль. Нейт же с удивлением взглянул на жену – еще ни одна из его подружек не обращалась с подобной любезностью к этому внушавшему страх увальню; им хватало одного вида его изуродованного лица, чтобы с воплями бежать прочь.

Но, Мадлен, похоже, смотрела на Йенси более благожелательно, чем на некоторых джентльменов из высшего общества. Особенно ей не нравился Данем… Интересно, что произошло между ней и этим прохвостом? Досадливо поморщившись, Нейтан отмахнулся от этого неприятного вопроса.

Когда шли по складу, Мадлен тихо спросила:

– Что с ним случилось такое? Что нанесло ему такое жуткое увечье?

– Йенси был профессиональным боксером, пока не потерял глаз.

– А где ты нашел его?

– Он нанялся матросом на мой корабль, чтобы вернуться обратно в Англию. Я проникся к нему доверием, когда увидел… какой он труженик.

Нейту не хотелось рассказывать жене настоящую историю Йенси. Тот рисковал жизнью, когда во время ужасного шторма спас смытых за борт моряков, включая и самого Нейтана.

Мадлен обвела взглядом помещение склада с высокими закопченными окнами. Скудные лучи солнца с танцующими роями пылинок освещали ящики и бочонки, стоявшие вдоль кирпичных стен.

– Тебе и впрямь нужен сторож в дневное время? – спросила она с удивлением.

– Грабежи и воровство – образ жизни в этом районе Лондона, так что осторожность окупается. – Нейт подвел жену к большому контейнеру и с помощью перочинного ножа открыл крышку. – В каждом из этих ящиков – по небольшому состоянию. Запусти руки внутрь и все поймешь.

Мадлен посмотрела на мужа недоверчиво, будто ожидала подвоха. Затем запустила руку в контейнер и вынула пригоршню каких-то темных листьев. С улыбкой поднесла их к носу, глубоко вдохнула – и воскликнула:

– Чай!

– Этот сорт называется «кимун конго», и он из китайской провинции Аньхой. А в тех ящиках – шелк. – Ящики эти занимали все пространство задней стены.

– О, как их много! – удивилась Мадлен. – Можно взглянуть?

Нейт улыбнулся и пробормотал:

– Боюсь, у нас уйдет слишком много времени на вскрытие крышек. И я предупреждал тебя, что у меня много бумажной работы, требующей внимания.

– Тогда, возможно, Йенси согласится мне помочь.

Нейт пожал плечами. Что ж, по крайней мере, ей будет чем заняться, пока он работает.

– Ладно, хорошо, – кивнул он.

Подозвав сторожа, Нейт попросил его помочь Мадлен, а сам скрылся в маленькой конторке в углу склада. Извлек из ящика старого дубового стола стопку бумаг, достал перо и приступил к чтению наиболее важного контракта. До него донесся глухой гул голосов – низкого рокочущего и оживленного женского.