Невеста двух господ

На кухне Нахалик настойчиво пытался скормить огненному демону осиновое поленце. Тот хмурил мордочку и плевался искрами. Осиновые дрова, конечно, очищают дымоход после березовых, но наш демон их не любит и чтобы скормить ему осиновое полено нужно потратить столько же энергии и нервов, как для кормежки ребенка рыбьим жиром. Но наш домовой упорный, ему такие задачи только в охотку. При моем появлении, домовой повернул ко мне мохнатую мордочку, кинул осуждающий взгляд, а потом отвернулся и продолжил кормежку. Кажется, сегодня ночью мои сапоги не выставят на улицу, чтобы они заледенели к утру. После успеха аттракциона с кормлением демона, домовой уверится в своем всемогуществе, и будет ходить гордый собой целую неделю.

Бабушка в это время сидела за столом, смотрела на процесс кормления и заливисто хохотала. В отличие от Ружены, которая тоже является ледяным магом и чрезвычайно сдержанная, бабуля любит посмеяться. Правда, смех у нее, на мой взгляд, очень холодный. Но на самом деле она очень заботливая и хорошая. Скорее всего, ее острым ум просто не чужд парадоксам, а сестра предпочитает конкретику и вериг только в то, что может пощупать руками. Видимо я волновалась зря и здесь все неплохо проводят время даже в мое отсутствие.

— Это уже третье! — жизнерадостно оповестила меня бабуля. — Они с обеда так мучаются!

— Эм… а меня подпустят к печке, чтобы разогреть ужин? — робко поинтересовалась я. Это перед заезжим драконом можно выпендриваться, а перед бабушкой и домовым — нет. — Магией я не разогрею.

Нахалик показно вздохнул, смотри, мол, на какие жертвы я иду ради тебя, и убрал поленце, которое только-только начало обугливаться. Кажется, огненный демон успел его только обслюнявить. А потом домовой утопал в подвал за маринованным огурчиком, а я открыла холодильный шкаф и добыла оттуда кастрюлю с остатками мясного рагу. Огненный демон, спасенный от осинового полена, жаркими лапками довольно вцепился в кастрюльку. Я добавила в посудину воды, чтобы рагу не пригорело, и сунула нос в заварник. Чай закончился. Ничего не поделаешь, некоторые домовые предпочитают не молоко, а чай. Набрав воды в чайник, я примостила его радом с кастрюлей. Демон торопливо вцепился лапками и в него — воду он греть любил больше всего. Ведь его злейший враг — вода, в итоге испарялся в неизвестном направлении.

— Ну, вот вы и выросли! — довольно вздохнула бабушка, глядящая на меня.

— Эм… бa, греть воду и разогревать еду я умею с двенадцати лет. А если ты думаешь, что я задержалась, потому что гуляла с мальчиком, так это неправда! — поспешила разочаровать ее я. В конце-концов, с драконом мы не гуляли, он меня просто тискал. Да и на мальчика этот детина как-то не сильно похож.

 — Ax! Я совсем не об этом! — легкомысленно болтнула бабуля.

Легкомысленной она бывала редко, зря я тогда не обратила на это внимание.

— Скоро вам с сестрой исполнится восемнадцать. Когда я пристрою вас в надежные руки, смогу, наконец, уйти на покой, — заявила она.

— Ба! Нам восемнадцать исполнится только в марте, и замуж сразу мы точно не побежим! Да и кто лучше тебя присмотрит за нашими детьми? — на самом деле эту тему мы обсуждаем регулярно.

Я почему-то не верю, что бабушка хочет от нас уйти, скорее, ищет повод остаться. Да и с ней все равно… спокойнее. Я пока не верю, что пустоту в жизни может заполнить только мужчина. Это в детстве веришь, что мама и папа нечто единое и неделимое, а потом начинаешь понимать, что это два разных, отдельных друг от друга человека. Особенно поработав немного с людьми и насмотревшись на их отношения. И что еще хуже — наслушавшись.

В ответ на мои слова бабушка напустила на себя таинственный вид. Ox, надеюсь, она не полетела вечерком меня встречать и не застукала обнимашки с ледяным драконом. И не обдумывает сейчас Коварный План. Она, конечно, по натуре не сводница, но вдосталь наслушалась рассказов тетушки про ее Коварные Планы и даже иногда давала ей советы, как изящнее выкрутиться. Все-таки стратегическое мышление Ружена унаследовала от бабули.

— Это ничего, деточка, никто не знает свою судьбу заранее. В любой момент может произойти все, что угодно! — пропела бабуля.

«Деточка»?!! Ну, все — мне не жить! Они точно что-то задумала. Бабушка всегда называла меня Снежаной, а сестру Руженой, когда все шло нормально. Но когда у нее рождался гениальный план, как сделать нас счастливыми, вопреки нашим наивным, детским представлениям о счастье, мы сразу становились «деточками». А к деточкам нужно относиться снисходительно, и игнорировать их детские причуды. Разумеется, ради их же блага.