Невеста Короля Воронов

— Двуглавый, — произнес Король так страшно, что Барбарох сам напугался своего имени, — ты все-таки отважился прийти… Самое страшное зло, что пророчили Друиды, ты все же пришел… И что я вижу перед собой? Трясущееся глупое ничтожество…Ты думал, что так просто сможешь сломать Короля?!

Голос Короля стал хриплым и страшным, он раскрыл свои черные крылья, выпуская все больше Доорнов, и Барбарох понял, что без боя ему не уйти.

— Это ты глуп, презренный сластолюбец, — каркнул он, перестав трястись. — Твои Доорны не напугают меня, потому что у меня своих будет поболее! У кого, как не у Королевского мучителя, их больше всех?

Свет погас окончательно от застивших его черных крыльев, вороны-Доорны с обоих сторон оглушительно каркали, их хриплые голоса свивались в сияющие морозные узоры заклятий и угроз. Доорны, словно фигуры на шахматной доске, занимали позиции, ожидая приказа хозяина, и дуэль, что должна была состояться, обещала быть самой тяжелой за последнюю добрую сотню лет.

— Ты проиграешь, молодой Король, — хрипло выкрикнул Барбарох. Мир теней превратил его в огромного жирного ворона, на шее его, словно алая лента, словно след от топора, сверкало кольцо кроваво-красного оперения. — Ты молод! И слишком много времени из своей короткой жизни проводил, посвящая его плотским утехам! А я стар — и я многое умею и могу! Я знаю такие заклятья, что развеют в дым твоих Доорнов и ты остаешься один!

— Сначала развей, — бесстрастно ответил Король. На его черной гладкой голове ворона сверкала золотом крохотная корона. — Тебе не тягаться со мной, Двуглавый!

Словно по мановению невидимой руки Доорны-вороны с обеих сторон с криками сшиблись в мертвом воздухе, раздирая друг друга стальными клювами. Сквозь черную пелену из опадающих черных перьев и пепла Король и Барбарох с ненавистью смотрели друг на друга, позволяя своим пернатым Доорнам рвать и терзать друг друга.

— Мальчишка! — прокричал Барбарох, выгибая шею и распластывая крылья. Из тени выходили его Доорны — люди, замученные им лично и убитые во славу короны. Их было много, глаза их с ненавистью смотрели на Короля, и сами они были страшным напоминанием грехов Короны. — Кровожадность Королей однажды утопит их самих в крови! Посмотри, как много людей вы отдали мне на расправу!

На совести Барбароха было очень много людей — и виновных, и нет. Ему не было разницы, кого мучить, он просто любил свое ремесло. Вороны живут долго — и, кажется, старый Барбарох служил еще деду Короля, по его приказам мучил убийц, преступников, пиратов, разбойников и беглых каторжников. Они ненавидели Барбароха, но магические связи принуждали их ему служить. Поэтому всю свою ненависть они обращали на Короля — на того, по чьему приказу все они были убиты.

— Они поквитаются с тобой, — рыкнул Барбарох, глядя, как на Доорнов Короля наступает его хромающее, волочащее переломанные ноги воинство.

— Посмотрим, — ответил Влад. — Не забывай — я Король.

Голос его громом пронесся над призрачным полем сражения, когда он отчитал Королевское Слово, и огромными, неестественно страшными исполинами в роскошных одеждах, порядком истлевшими за время покоя, из черного небытия восстали Короли Воронов, встав на защиту Влада, как судьи и хранители истины. Земля дрожала и взрывалась под их ногами, мертвый ветер развевал потускневшие, истлевшие шелка их роскошных одежд. Лица их были страшны, иссушены, оружие в руках затупилось и потемнело, и слабые шеи плохо держали головы с надетыми на них тяжкими коронами. Но у каждого из них на боку была привязана ремнями огромная книга. Книга, в которой были записаны имена тех, кто сейчас называл себя Доорном Барбароха.

По очереди почившие Короли раскрывали эти книги, их усохшие пальцы скользили по строчкам, отмечая имена преступников. Строки наливались кровью, а отмеченные в королевской книге Доорны исчезали, растворялись.

— Они получили по заслугам, — скрипучим голосом произносили Короли по очереди, поднимая головы от чтения и снова исчезая в темноте, забирая вместе с собой воинство Барбароха, трясущегося от злости. — Они были виновны. В них нет нашего греха.

Но Доорнов — жертв Королевского мучителя, — оставалось еще очень много, и Барбарох, затравленно озирающийся по сторонам, приосанился, расправил крылья и хрипло расхохотался.

— Их еще много! — прокаркал он.

— Много, — подтвердил Король. — Но это не королевские грехи. Это — твои грехи. Это твои жертвы. Ты замучил и загубил их безвинно, по своей воле, не по моей. Ты выбивал из них признания в несуществующих преступлениях. Станут ли они служить тебе после того, как я их отпущу? Ты правда думаешь, что знаешь о возможностях королей все?

Король издевательски, хрипло расхохотался, глядя, как его Доорны приканчивают оставшихся Доорнов Барбароха, которые даже не сопротивляются и уходят в небытие, не желая защищать своего мучителя.

— Король! — выдохнул Барбарох с ненавистью. — Спорить с Королем себе дороже… Скажи — каждый из них, из древних Королей, привел бы своих Доорнов, чтоб спасти тебя?

— Правильно думаешь, — произнес Король.