Невеста маршала Дрейконвиля

Прикоснувшись ладонью к двустворчатой двери, я почувствовала, как фреска ожила, поползла змеями под пальцами. Хруст, щелчок, ещё раз хруст, и врата со скрежетом отворились, являя нашему взору спину статуи Дреи.

Санктуарий? Здесь?!

— Сюда! — крикнула остальным, столь же изумлённым, как и я. Даже Йол открыл глаза на окровавленном, опухшем лице.

Первой осмелилась войти Пран, ещё двое рыженьких близняшек, которые вели ярла под руки, вошли следом, я замыкала. А когда сделала шаг от порога, то в глубине помещения вдруг всё стихло. Врата закрылись. Запах гари сменился ароматом благовоний.

— Я здесь, — зазвучал слабый старческий голос. — Подойди. Мне нужно все тебе рассказать, прежде чем Дрея заберёт меня к себе. Долго же я ждала этого часа, когда она избавит меня от бремени.

Услышав её зов, я не могла ничего с собой поделать, вместо просьбы изумлённо встав, как вкопанная, пока Пран не подхватила меня под руки. Она буквально потащила меня за собой.

Я обогнула каменную статую богини, украшенную цветочным венком и дарами, разложенными у её ног, и увидела старую, иссушенную временем Азель без ипостаси.

Моя наставница сейчас лежала на своей циновке, глаза её были закрыты, и я испугалась, что не успела.

Но нет, едва я подошла, губы её задрожали, и она заговорила:

— Твой отец, Оирб Ронбишутс, правитель Мехонарии натворил дел, разгневал богиню. И не только он, но и его любовница, светлейшая Релания, — произнесла она.

— Моя мама? — изумлённо бросил Йол, приседая рядом со мной на коленях подле тела Азель. Поняв свою оплошность, он замолчал, плотно сжав разбитые губы.

— Да, Ашим, твой брат, это его сын, — ответила Азель. — Но дело не в том. Оирб нарушил обещание, данное матери Фибиан, послушницы Дреи. Он привёл к усыпальнице богини, к мыльному озеру, туда, где встретил Льюзу, женщину. Более того, предложил заняться любовью.

Наставница вздохнула и продолжила:

— Однажды Дрея уже наказала людей за разграбление санктуария. Она превратила их в тварей, наделила звериными чертами. Но это было воспринято как дар, и люди не вняли её предупреждению. Мне же лишь оставалось продолжать свою службу и искать оставшиеся недостающие части её сокровищ. И теперь, Фибиан, эта работа падает на твои плечи. Богиня тебе благоволит. Льюза, прежде чем уйти в другой мир, попросила её о твоём покровительстве. Она не смирилась с предательством, когда узнала, что её дочь стала заложницей договора. Оирб, этот властолюбец, подверг Фиби опасности с самого её рождения. Заключённый договор между оройями и мехонарцами обязывал взамен предоставленных территорий отдавать дочерей правителей замуж за наследников народов Пропасти. И вот настал черёд Ронбишутса. Он же замыслил невероятное, прятал свою дочь и ждал, когда вырастет его сын, Вэлп. Но тот, повзрослев, не послушал отца (не захотел принимать власть), а отбыл на остров Якату. Решил податься к кристаллискам — окультуренным оройям. В обмен на его знания и технологии этот народ предоставил ему убежище и место в своём обществе.

Неожиданно прервав рассказ, Азель зашлась приступом сухого старческого кашля.

— Твой отец стал виновником извержения Вучавунсока и лишения зверолюдей ипостасей… — подвела итог она. — И нам придётся расплачиваться за его ошибки.

Азель открыла глаза и попросила:

— Поднимите меня. Мне нужно пройти сквозь врата, чтобы молить Дрею о милосердии.

Глава 26 Клятва

Краем зрения я заметила странное движение и чуть не онемела от увиденного. Статуя богини ожила! Глаза её загорелись белым огнём, рот приоткрылся, и из каменного горла прозвучало громкое:

— Твоя мольба мне не нужна. Ты всегда преданно служила мне, и за это я возьму тебя к себе, как и было обещано. Однако же судьбы иных людей уже предрешены…

— Прошу, — Йол набрался смелости и взмолился. — Прошу, заберите мою жизнь, но сохраните жизни моего народа и моей любимой Фибиан.

Ещё трое стоящих за нашими спинами пали ниц и попросили так же, как и Йолриф.

— Нас, заберите наши жизни, — озвучила вдруг одна из близняшек. — Но сохраните жизнь ярлу.

Магический взгляд богини устремился в мою сторону, и я решила озвучить то, что думала.

— Нет, — сказала и испуганно замерла.

— Я тебя слушаю… — прогудело каменное горло статуи.

— Наши жизни — малость, и вряд ли с нашим исчезновением что-то изменится… — начала было я.

— То есть ты отказываешься жертвовать собой во благо людей? — Дрея сделала вывод из сумбурно сказанного мной.

— Я готова жертвовать собой во благо людей. Готова поклясться, что подобно моей наставнице Азель я буду заниматься полезным делом во благо всем и просветлять умы людские, чтобы такое больше не повторилось!

— Что ж, Льюза была бы горда своей дочерью. — Услышав ответ богини, я сделала судорожный вдох, потому как ранее затаила дыхание, ожидая строгого приговора.

— Она просила меня о твоём покровительстве, и ты, благословенная дочь своей матери, никогда меня не разочаровывала. Я исполню одну твою просьбу, но взамен попрошу поклясться в верности мне и своим словам.

Богиня замолчала, переводя взгляд на Йола. Я же поспешила ответить:

— Клянусь!