Невеста на откуп

Ллойд рассказывал, что раньше это действительно был замок, который принадлежал бездетному вельможе. После смерти тот завещал его церкви. Жрецы немного перестроили замок под свои нужды, осушили ров, сделали новые ворота – и в городе появился храм. Именно здесь будет проходить бракосочетание. Точнее первая его часть, потом мы поедем в управу, оставим подписи и проведем обряд благодарности первопредкам.

По Велийским свадебным традициям к алтарю в храме должен вести отец либо ближайший родственник мужского пола. Но по понятным причинам герцог не должен был присутствовать на торжестве, поэтому роль ближайшего родственника Ллойд доверил выполнять мэру города.

На новых землях в большинстве захваченных городов горцы поменяли всех, кто был причастен к управлению. Однако с мэром Уарда – бароном Даривудом Карверским – вышло иначе. Ллойд побеседовал с ним и уверился, что лорд, в отличие от большинства своих коллег, был занят не только набиванием карманов, но и пытался улучшить жизнь горожан. Сделав мэру внушение относительно воровства, Ллойд оставил его на должности, потому что Даривуд знал и умел очень много, а быстро найти компетентного человека на его место было сложно.

Чтобы следить за действиями мэра, Ллойд назначил ему заместителя – худого, высокого тасарца с хитрющим взглядом и длинными усами. Учитывая, что лорд Даривуд был низеньким, полным, лысым и всегда тщательно выбритым, вместе с заместителем они смотрелись весьма забавно. Тем не менее барон чувствовал себя невероятно польщенным тем, что хранитель высокого ранга счел его достойным впредь заниматься делами города.

Получив средства для строительства дороги, Даривуд быстро и четко организовал работу и даже смог немного сэкономить. Приставленный к мэру заместитель отметил деловую хватку барона, и глава клана решил премировать исполнителя. Справедливое решение: горцам нужно было всем показать, что они ценят хорошую работу и честность. В результате мэру подняли зарплату и торжественно наградили каким-то орденом.

Барон Даривуд почему-то уверился, что именно Ллойд приложил к этому руку, и готов был ради своего благодетеля в лепешку расшибиться. Когда выяснилось, что хранитель хочет жениться, барон выдвинул свою кандидатуру на роль ближайшего родственника мужского пола. Ллойд согласился, так что теперь к алтарю меня будет провожать человек, которого я до этого видела один раз мельком. Не то чтобы я была против, мне было все равно, однако мэр считал свою роль предельно важной.

Когда подъехал мой экипаж, барон Даривуд сразу же возник рядом и предложил опереться на его руку. Вокруг храма стояли празднично одетые люди, еще больше разряженных горожан обнаружилось внутри. Барон услужливо снял с меня теплый, тяжелый плащ, который я надела, выйдя из салона, и передал слуге.

В калейдоскопе пестрых одежд я не сразу рассмотрела Ллойда. Он стоял рядом со жрецом и о чем-то разговаривал. Барон подал знак оркестру, грянула торжественная музыка, и все разговоры разом стихли. Ллойд развернулся и, наконец, увидел меня.

Он замер, кажется, на полувздохе, сместился чуть вперед, будто хотел пойти мне навстречу, но, вспомнив, где находится, выпрямился и застыл. Никогда не видела его таким недостижимым. Сейчас, как никогда, в его позе, в образе проступали сотни поколений правителей. Даже не зная, сразу можно было догадаться, что этот человек обладает огромной властью. Рядом с ним наши аристократы выглядели, как подделки. Не было в них такого достоинства, благородства и стойкости.

Ллойд выглядел превосходно и… чуждо. Он был одет в черный костюм с серебряными вставками, на груди висела большая, серебряная бляха с четырьмя лучами, пересекающимися посередине, и по краю украшенная алмазами – символ его высокого положения. Не мужчина, а ожившая мечта, разве что немного растрепавшаяся прическа выбивалась из идеального образа. Ллойд, когда волновался или о чем-то напряженно думал, зарывался пятерней в волосы. И сейчас эта небольшая деталь смягчила впечатление о непримиримом хранителе закона, добавила узнаваемые нотки в незнакомый образ моего жениха.

А еще его взгляд, в котором смешались волнение, восхищение и, наверное, радость. Для меня все звуки отдалились, лица и наряды горожан слились в одно большое пятно, а между нами с хранителем словно возник коридор: я смотрела на Ллойда, а он – на меня. Лорд Даривуд мягко потянул за руку, и я пошла к алтарю.

Красная ковровая дорожка ложилась под ноги, Ллойд притягивал меня, как огонек свечи глупого мотылька. Только мотыльки не понимают, что сгорят в огне, а я… я понимала. Почему-то только сейчас вдруг осознала, что после нашего с Ллойдом временного брака, не смогу больше никого полюбить. Моя душа просто сгорит и превратится в пепел. Разве какой-нибудь мужчина может сравниться с ним?