Читаем Невеста ожившего болванчика полностью

Невеста ожившего болванчика

— Мы ее ненавидим! Но она заставляет нас брать ее повсюду с собой! — закричала Аманда, взяв меня за другую руку. — Она так дурно с нами обращалась!

— Довольно болтовни! — заверещала Мэри-Эллен. Она развернула Слэппи. — Итак, мы со Слэппи будем заправлять вместе. А ты, Джиллиан, ты будешь нашей рабыней. Ох и намучаешься ты у меня — до конца дней своих!

Она повернулась ко Слэппи.

— Правильно, любимый? Разве я не права?

— Ни за что! — вскричал Слэппи. — Ни за что!

Он размахнулся — и двинул ей кулаком в челюсть.

Деревянный кулак врезался в голову куклы со звучным «БАЦ!»

Мэри-Эллен издала потрясенный стон — и рухнула на пол.

27

— Я-то буду всем заправлять! — провозгласил Слэппи, победоносно воздев над головою руки. — Да только не с тряпичной образиной вроде тебя!

Он посмотрел на Мэри-Эллен, распростертую на спине, и осклабился еще шире.

— Почему бы тебе не научиться говорить «гули-гули»? — прорычал он. — Может, хоть тогда кто-нибудь сочтет тебя милой!

Своим большим кожаным башмаком он с маху наподдал ей в бок.

— Кто-нибудь, заберите эту ляльку и дайте ей срыгнуть! — мерзко ухмыльнулся он.

Он замахнулся ногой и снова пнул куклу.

Мэри-Эллен не двигалась.

Торжествующе ухмыльнувшись, Слэппи повернулся и снова поймал меня за руку.

— Идем со мной! — приказал он.

— Пусти меня! Пусти! — завизжала я.

— Никогда! — крикнул он. — Теперь ты моя невеста, Джиллиан. Ты пойдешь туда, куда я прикажу.

Деревянная рука сильней защемила мое запястье.

— У-у-у! Ты мне делаешь больно! — взвыла я. — Пусти! Пусти!

Он откинул голову назад и презрительно расхохотался.

— Ты мне делаешь больно! — проскулил он тоненьким детским голосочком, передразнивая меня.

Затем, безо всякого предупреждения, он резко опустил голову и с силой треснул меня головою по лбу.

— О-о-о-о-ой! — простонала я, когда боль прострелила голову, отдалась во всем теле.

— Что ты НОЕШЬ, Джиллиан? — осведомился болванчик. — Милые бранятся, только ТЕШАТСЯ! — Он снова запрокинул голову и визгливо захохотал.

Чувствуя, как кружится голова, я изо всех сил пыталась подавить сковывавшую меня панику, вырваться на свободу.

Но он стискивал мое запястье, пока я не закричала.

— Тебе никогда не сбежать, дорогая невестушка! — завопил он. — Никогда!

Затем, к моему изумлению, он отпустил меня. Его тяжелая деревянная рука взметнулась в воздух. Он потрясенно вскрикнул.

Я отпрянула назад, растирая ноющее запястье.

Что случилось?

Я опустила глаза — и увидела, что Мэри-Эллен пришла в себя. Она ухватила Слэппи за ногу. Оттащила его от меня. И рывком свалила на пол.

Дети плакали и кричали. Кэти и Аманда вжимались в стену. Шатаясь, я попятилась к Харрисону, а кукла и болванчик схватились в рукопашную.

Они боролись на полу, катаясь в отвратительной зеленой жиже. Колотили друг друга, царапали, кусали.

Поднявшись на ноги, обхватывая друг друга руками, они боролись, толкали друг друга на стены, спотыкались о перепуганных детей, опрокинули оба деревянных стула, сшибли на пол именинный трот…

Рыча и стеная, они боролись, терзали друг друга, обменивались затрещинами, волоча друг друга по липкой зеленой жиже.

В папину столярку.

Я проковыляла вслед за ними. Они отскочили от верстака. Наткнулись на кофейный столик, над которым папа так долго трудился. Перекатились через него, размазав по полированному дереву густую зеленую дрянь.

А потом… потом… все произошло в мгновение ока.

Я видела, как метнулась рука Слэппи. Видела, как он врубил циркулярную пилу.

Рев огромной пилы заставил меня зажать уши руками.

И пока я в ужасе смотрела на сражающихся, обхватив голову руками, Слэппи толкнул Мэри-Эллен… толкнул ее… толкнул на вращающийся диск циркулярной пилы.

Пила взвизгнула — пронзительным, душераздирающим визгом — распиливая огромную куклу надвое.

Лезвие с легкостью рассекло ее тело. Нижняя половина — ноги, юбка — свалилась на пол рядом с огромной пилой.

Слэппи запрокинул голову и захохотал. Захохотал торжествующе. Его хохот перекрыл даже рев пилы.

И вдруг его смех резко оборвался. Его ухмылка растаяла. От ужаса глаза болванчика вылезли из орбит.

Верхняя половина Мэри-Эллен не отпускала Слэппи.

Ее руки сжимали его… мертвой хваткой сжимали. И неумолимо тянули к вращающемуся диску пилы!

Лезвие раскроило Слэппи точно по талии. Раскроило пополам.

Обе половины свалились на пол.

Я смотрела на куклу и болванчика. Разрезанных надвое.

Теперь оба они сделались неживыми. Снова.

Силясь перевести дух, успокоить колотящееся сердце, я отключила пилу. Лезвие бесшумно вращалось, сбавляя обороты, пока не остановилось совсем.

Я испустила вздох облегчения. Посмотрела на безжизненную куклу, на безжизненного болванчика. Таких неподвижных теперь.

Приблизившись к ним на дрожащих ногах, я долго смотрела на Слэппи. А потом склонилась над верхней его половиной. Хотела удостовериться, что жизнь окончательно покинула его тело.

В тот же миг его рука взметнулась — и схватила меня за ногу.