Невеста ожившего болванчика

— Мы идем на выступление чревовещателя, — сообщила я. — Все вчетвером.

— Классно, — ответил он.

Я знала, что ему понравится.

А вот мне наверняка будет скучно до слез.

И в этом я оказалась права. Но кое-чего я все же не знала.

Я не знала, что это представление разрушит наши жизни.

3

— Когда начнется? Когда начнется? — Близняшки подскакивали на креслах. Мэри-Эллен подскакивала на коленках у Кэти. Кукла завалилась на бок, и я получила полный рот пышных кукольных волос.

Нам достались превосходные места в середине третьего ряда. Я огляделась. Малый Театр некогда служил кинотеатром. Ныне же здесь в основном проводились представления для детей.

Перед нами высилась просторная сцена, задрапированная алым занавесом. В глубине старого кинозала имелись два балкончика. Но теперь они были закрыты. Остальные кресла были или поломанные, или подранные. Впрочем, детвору это, вероятно, нисколечки не заботило.

В театр набились сотни ребятишек.

Все они галдели и подпрыгивали на креслах, как и Кэти с Амандой, с нетерпением ожидая начала представления.

В нескольких рядах позади нас маленькая рыжеволосая девочка ревела белугой. Какого-то малыша в ярко-желтом свитере волокла по проходу мать, прижимая к его носу носовой платок, чтобы унять кровотечение.

Я повернулась к Харрисону.

— Божечки. Весело, да? — сказала я, закатывая глаза.

Он усмехнулся:

— А по-моему, чревовещатели классные.

Странный малый этот Харрисон. Он никогда не жалуется. Ему все классно.

Иногда мне кажется, что он свалился с луны.

Я почувствовала, как что-то отскочило от моей шеи. Обернулась. Близняшки швырялись друг в друга попкорном.

— Эдак вы весь попкорн свой переведете, — сказала я.

— Мэри-Эллен хочет собственный кулек, — заявила Кэти. — Сходи купи кулек для Мэри-Эллен.

— Обойдется, — отрезала я. — Можете поделиться с ней.

— Когда уже представление? Мне скучно, — заныла Аманда.

— Мэри-Эллен тоже скучно, — добавила Кэти.

Не обращая на них внимания, я повернулась к Харрисону.

— Помнишь про следующую субботу? — спросила я его.

Он сощурил на меня свои круглые темные глаза:

— Ась?

— Привет! — Я постучала его по голове. — Есть там кто? Мы сто раз это обсуждали, забыл? Как ты будешь помогать мне с выступлением на дне рождения?

— А, да. — Он почесал коротко стриженный затылок. — Будем клоунами, верно?

— Нам надо отрепетировать наш номер, — сказала я. — Я хочу быть по-настоящему смешной. Это моя первая работа. И миссис Хенли заплатит мне тридцать баксов.

— Заплатит НАМ тридцать баксов, — поправил Харрисон.

— Нам мало попкорна! — перебила Кэти. — Мэри-Эллен нужен собственный кулек. Иди и принеси, Джиллиан. Быстрее! — Она сунула огромную куклу прямо мне в лицо.

С меня было довольно. Я потеряла самообладание.

— Убери от меня эту дрянь! — завизжала я. И ударила Мэри-Эллен по лицу наотмашь.

Голова куклы откинулась назад.

Кэти в испуге усадила куклу обратно к себе на коленки. И с ухмылкой показала мне язык.

Из громкоговорителей грянула музыка.

— Мальчики и девочки, леди и джентльмены! — прогремел низкий голос. — Поприветствуйте Джимми О'Джеймса и его доброго друга Слэппи!

Музыка заиграла громче, а дети захлопали в ладоши и загалдели. Улыбаясь и раскланиваясь, на сцену вышел чревовещатель, неся на руке болванчика.

Джимми О'Джеймс опустился на высокий стул посреди сцены. Чревовещатель оказался совсем еще юношей. Он выглядел немногим старше подростков, которых мы нанимали посидеть с близняшками.

Рослый и широкоплечий, он был одет в черный свитер с воротником-хомутом и черные же брюки. Его каштановые волосы были коротко подстрижены, а широкая улыбка будто примерзла к лицу. Он ни на миг не переставал улыбаться!

Слэппи, болванчик, также улыбался не переставая. Его круглые голубые глаза бегали из стороны в сторону, как будто он оглядывал публику.

Каштановые волосы Слэппи были нарисованы прямо на голове. Одет он был в спортивную курточку в красно-желтую клетку, походившую цветом на скатерть, белую рубашку с красно-белым галстуком-бабочкой, мешковатые серые брюки и черные туфли, огромные и начищенные до блеску.

Я взглянула на близняшек. Они сидели вытянувшись в струнку, наконец-то замолчав, и во все глаза глядели на сцену. Мэри-Эллен примостилась на коленках у Кэти.

— Всем привет, — начал чревовещатель, — я хочу познакомить вас с моим другом Слэппи.

Нарисованный красным рот Слэппи приоткрылся и закрылся.

— А мы разве друзья? — спросил он. Голос у него был тоненький и пронзительный, словно у маленького мальчика. — Мы действительно друзья, Джимми?

— Еще какие, — отвечал чревовещатель. — Мы с тобой лучшие друзья, Слэппи.

— Так не мог бы ты оказать лучшему другу одну любезность? — сладким голосом протянул Слэппи.

— Изволь, — ответил Джимми. — Какую?

— Вынь руку у меня из спины! — рявкнул деревянный человечек.

Дети в зале засмеялись. Я заметила, что Харрисон тоже смеется.

— Боюсь, ничего не выйдет, — произнес Джимми. — Видишь ли, мы с тобой ОЧЕНЬ БЛИЗКИЕ друзья.

Слэппи склонил голову.

— Очень близкие друзья? Насколько близкие? Ты мог бы, скажем, меня поцеловать?

— Это вряд ли, — ответил Джимми.

— А почему? — спросил Слэппи обиженным голоском.