Невеста решает бунтовать (СИ)

— Сию секунду! — горничная опрометью бросается прочь.

Я подхватываю журнал и кошусь на ползущую по циферблату часов минутную стрелку.

Время…

Обычно мы семьёй собираемся за столом утром, и то, что в последнее время я отделилась, не очень хорошо, но что я могу сделать? Папа привык вставать рано и до завтрака около часа работать в своём кабинете.

К счастью, сегодняшний день не отличается, я нахожу папу там, где и ожидаю, читающим “Деловой вестник”.

— Иси?

— Доброе утро, папочка! Ты видел? Это ужасно!

Папа откладывает газету и распахивает для меня объятия, нежно привлекает к себе, обнимает:

— Что случилось, Иси?

“Светскую хронику” папа не жалует, поэтому секретарь вырезает из журнала все важные заметки, склеивает в единую длинную ленту, и папа бегло просматривает сообщения о помолвках, свадьбах, рождении детей, похоронах…

— Посмотри, — я раскрываю статью про Рея. — У него есть не только любовница, но и сын!

Кстати! Нет, это лишь догадка, но всё же… После нескольких месяцев брака я так и не забеременела. Зачем Рею признавать бастарда? Вспоминая его отношение к любовнице, он ущипнул её за бедро с такой силой, что женщина не удержалась от болезненного вскрика, я уверена, что он испытывает что угодно, кроме любви. Возможно, присоединившись к песчаникам, он потерял возможность иметь детей? Хах, не важно. Не имеет никакого значения, верна ли моя догадка.

Папа дочитывает статью.

— Этот слизень…

Журнал отлетает через всю столешницу и падает на пол. Папа кулаком ударяет по столу и начинает дымиться в буквальном смысле слова. Из небытия на зов его ярости идут тени чудовищ. Дым становится гуще.

Я щёлкаю указательным пальцем по сформировавшейся пепельно-серой змеиной голове, и тень лопается как мыльный пузырь. Папа, очнувшись, замечает серо-чёрные стремительно темнеющие клубы. На его лице появляется смущённая улыбка. Тени развеиваются.

Обойдя стол, я присаживаюсь на подлокотник.

— Па-а-ап, прости, что я тебя не слушала? И спасибо.

Он успокоился. Внешне.

— Иси, ты расстроена, — он гладит меня по волосам, разрушая работу горничной. Ничего, в экипаже поправлю.

— Нет, пап, — качаю я головой и улыбаюсь. — На самом деле нет. Я рада, что узнала правду до того, как совершила непоправимую ошибку. Па-ап, сделай мне карточку? Я хочу поговорить с принцессой, — если папа сделает для меня пропуск, гвардейцы не смогут меня остановить.

— С её высочеством? Иси, это не очень хорошая идея. Вы подруги, но её высочество прежде всего принцесса, и своим приездом ты поставишь её в очень неловкое положение. Тебе следует дождаться приглашения.

— Па-ап, я не буду ставить её в неловкое положение. Наоборот, я уверена, что она будет переживать. Я попрошу не принимать близко к сердцу.

Реакция папы… неожиданная.

Между бровей прорезается складка, губы сжимаются в тонкую линию.

— Иси. Не следует, говоря о её высочестве, адресовать “она”, нужно говорить “принцесса” и никак иначе.

Пфф!

Но для виду я покаянно опускаю голову:

— Я буду внимательнее, прости. Карточку, пап?

— Исидара. Ты не услышала? Отправь письмо, но ты не можешь приехать без приглашения сегодня.

Карточки мне не видать.

— Убедил, — я чмокаю папу в щёку и выхожу из кабинета.

Обидно…

Приехать в последний момент в надежде, что приглашение уже отправлено и меня пропустят? По крайней мере я точно знаю, что не буду пытаться сделать — украсть папину печать.

Слетев по ступеням вниз, я выхожу на крыльцо. Экипаж уже подан.

Возможно, сообразительную девочку стоит назначить второй личной горничной в помощь к той, которую порекомендует посол? Той горничной я буду доверять с оговоркой, помня, что прежде всего служит господину послу.

— Во дворец, — приказываю я, пока папа меня не остановил.

Извозчик неспешно захлопывает за мной дверцу, и я впиваюсь ногтями в обивку. Скорее же! Но вслух я не тороплю, не хочу вызвать подозрения. Извозчик трогает.

Дорога кажется бесконечной, мне мерещится погоня. Вполне в духе папы вскочить на лошадь и вернуть меня домой.

Хорошо бы показать папе покушение на леди Парк, но ведь всё равно не поверит в вину правящей семьи… Разве только что он не предпочёл мне принцессу?

Я ёрзаю, кусаю губы.

Я беру себя в руки только на территории дворца. Когда дверца открывается я обмахиваюсь “Светской хроникой” с видом, далёким от дружелюбия. Сомневаюсь, что гвардейцы читают журнал, но они не могут не знать о разразившемся после выхода статьи скандале.

— Княжна Исидара Кокберг, доброго утра, — обычно гвардейцы сразу же приглашали меня проходить, но не в этот раз.

Опустив журнал я сверлю офицера взглядом.

— Доброе утро, — и вынужденно после заминки продолжаю. — Я приехала увидеть её высочество принцессу Габриэль.

Уверенный тон это половина успеха?

— Ваше приглашение, княжна? Нам не сообщали о вашем визите.

Приглашения нет…

А ведь я с такой непоколебимой уверенностью говорила сеньору Поморро, что войду во дворец, что он не стал заострять на этом внимания. Непреднамеренно я ввела сеньора в заблуждение.