Невеста с миллионами

«Существует заговор с целью убийства президента, государственного секретаря Сьюарда и генерала Гранта. Руководитель заговора — Джон Уилкс Бут, позавчера выехавший в Вашингтон. Одного из соучастников зовут Пэйн. Возможно, что это всего лишь кличка».

Отправьте эту депешу, мистер Дантес, и мы продолжим разговор.

Дрожащей от волнения рукой Дантес записал продиктованное Анной, добавив адрес и свою подпись. Он крикнул в столовую, что через некоторое время вернется, и предложил руку Анне Шварц. Этот сильный, уверенный в себе человек казался глубоко потрясенным: его бил озноб. Выйдя на улицу, он подозвал экипаж.

— А теперь рассказывайте, — попросил он свою спутницу.

— С тех пор как генерал Ли капитулировал, Бут и его приятели словно обезумели, — начала Анна. — Из их уст то и дело сыпались угрозы. Но самые важные разговоры велись, к сожалению, в каком-то другом месте; несмотря на все усилия, я не смогла узнать почти ничего определенного. Вскоре, однако, мне стало известно, что речь идет об убийстве Линкольна. Только о способе и времени покушения заговорщики, похоже, никак не могли договориться. Бут был вне себя. Он проклинал Провидение, называл президента, Сьюарда, Гранта и их сподвижников убийцами, ворами, негодяями. Нередко он сжимал кулаки и повторял какие-то непонятные слова. Я запомнила их: “Sic semper tyrannis!”

— Это девиз Виргинии, — печально сказал Дантес, — и он означает: «Да будет так всегда с тиранами!»

— Позавчера, — продолжала рассказывать Анна Шварц, — Бут явился поздно. С ним было еще несколько человек, которых я никогда раньше не видела. Мне кажется, я расслышала имя только одного: его звали Пэйн. Вся компания отправилась в одну из небольших комнат. Я подслушала. На этот раз у меня не осталось сомнений, что план убийства уже разработан. Все покушения должны произойти одновременно. Может быть, удастся, заметил Бут, заманить президента, Сьюарда и Гранта в какое-нибудь одно место, чтобы уничтожить всех разом…

— Великий Боже! — вскричал Дантес. — Это приглашение завтра в театр! Я сделаю все, что в моих силах! Надеюсь, еще не поздно разоблачить этот заговор, самый гнусный из всех.

Между тем они уже добрались до телеграфа. Дантес отправил депешу. Ее принял служащий, ведавший отсылкой депеш в южном направлении. Телеграмма была адресована лично президенту. Едва миссионер вышел из служебного помещения, служащий прочитал послание и вместо того, чтобы отослать по назначению, поднес к пламени свечи и сжег без остатка.

Это оказался бывший актер, участник еще не раскрытого крупного заговора против Севера. На другой день он собрал свои вещи и бежал на Юг. Больше о нем никто не слышал.

— Я собираюсь немедленно возвратиться в Вашингтон, — сказал Дантес, расставаясь с Анной Шварц.

Когда он вернулся в особняк Бюхтингов, все почувствовали, что случилось нечто экстраординарное, и обратили к нему взоры, в которых читался немой вопрос.

— Мне необходимо срочно ехать в Вашингтон, — сказал Дантес. — Кто-нибудь из вас поедет со мной? Речь идет о заговоре против Линкольна, Сьюарда, Джонсона и Гранта… Я уже отправил телеграмму, но хочу поехать сам. Поедем со мной, Ричард. Ты знаешь Вашингтон лучше Альфонсо, да и Бут тебе, по-моему, известен!

Спустя четверть часа Дантес и Ричард распрощались с остальными членами семейства, охваченными глубокой печалью. Приехав на вокзал, они обнаружили, что скорого поезда не предвидится. Все лучшие вагоны и паровозы были отправлены на Юг для перевозки войск на Север, и в первую очередь — в Нью-Йорк. Им пришлось довольствоваться обычным почтовым поездом, который мог доставить их в Вашингтон к вечеру следующего дня. Ричард предложил воспользоваться вынужденной паузой и отправить в Вашингтон еще одну телеграмму. Но линия оказалась занятой.

Когда Дантес и Ричард остались в купе одни, оба чрезвычайно серьезные и озабоченные, Дантес попросил молодого человека рассказать, что же произошло дальше с ним и Ральфом Петтоу.

— Я могу мало что добавить, — ответил Ричард, — потому что в ту же ночь Ральфу удалось бежать, возможно, с помощью одного из тех предателей, которые втайне от нас поддерживали дело южан. Но доказать это было невозможно. Пожалуй, я совершил ошибку, не убив его на месте.

— Да! Пожалуй, ты совершил ошибку, — согласился Дантес. — Этот человек порочен до мозга костей, его уже ничто не исправит. Как бы ты проклинал себя, если бы ему удалось выследить Элизу!

— Я уповаю на Провидение. Оно не допустит, чтобы убийца причинил Элизе какое-нибудь зло, — ответил Ричард.

— Дай Бог, чтобы твои ожидания оправдались! — заметил Дантес. — Я чувствовал бы себя спокойнее, зная, что негодяй находится за решеткой или в могиле.

В Вашингтон они прибыли в девятом часу вечера.

В Белом доме Дантес спросил у вышедшего навстречу секретаря, где можно видеть мистера Линкольна.