Невеста с огоньком, или Герцог с дымком (СИ)

В нем пробуждалось что-то звериное, собственническое. Временами переходящее на надсадный рык и пугающее стихийными порывами.

— Но я больше не Экарте. Я Эквенор, — напомнила ему, поджимая губы. — А вы только что сказали, что это родовое имя накладывает ответственность за целый Предел. Оно… не про счастье.

— Говорил, — кивнул герцог хмуро. — Но вы слишком юны и чисты, чтобы тащить на своих хрупких плечах ответственность за все граксово герцогство…

— Да я заляпана грязью по самые вот эти уши! — тряхнула кудряшками, что вечно завивались у висков, стоило волосам намокнуть.

— Оставьте это бремя мне. Я донесу… за нас обоих. Отдам все долги, заплачу по счетам, — Нэд вжался губами в мой пульсирующий висок, посылая в кожу судорожные выдохи. — А вы… вы просто должны быть моей. Этого мне достаточно.

Я подняла на него лицо, всмотрелась в черноту блестящих зрачков. Мне виделись в них огромные звезды Великой ночи. И сияние макушек заснеженных гор.

Ребра распирало чувством, что этот мужчина должен быть моим. Весь, от упрямого подбородка и гордого носа до воздушной стихии, бушующей внутри. И этого мне тоже будет достаточно.

Только здесь это было невозможно.

— Вы сможете забрать меня отсюда? Увезти из этого нескончаемого кошмара? — спросила прямо, обжигаясь словами. — Бросить все и… поехать со мной?

Горло наполнилось солью, едва я это произнесла. В резко покрасневших глазах встали слезы. Я заранее знала ответ, но не могла не задать вопрос — самый важный, давно рвавшийся с опухших зацелованных губ.

— Я не могу больше здесь оставаться, слышите? Не хочу! Жить во лжи, в ненависти. В нескончаемых традициях и ожиданиях, которым я не умею соответствовать. Видеть все эти брезгливые лица, — просипела, захлебываясь слезами, комкая мятый ворот его рубашки. — Заберите меня, Нетфорд, прошу! Увезите… далеко-далеко… за Эшерское море…

Он качнул головой, обрывая сердечный ритм. Наполняя грудь траурным звоном.

Вот и все.

— Не могу, — его одичавший взгляд просил пощады. Снисхождения. — У меня есть сердце. Оно ваше и уже даже не ледяное. Но есть и Ташер.

— Мне безразличен ваш Ташер! — вскрикнула, перебудив, верно, половину дома.

— Душа Ташера — и моя тоже, — напомнил герцог, с присвистом втягивая воздух. — Если вам хоть каплю небезразличен я, то и север найдет место в вашем сердце.

— Не найдет. Он… этот ваш север… он даже не ищет! — замотала головой, раскидывая слезы по сторонам.

— Эллайна, вы не можете покинуть Ташерскую землю, не разорвав ритуальных цепей… Иначе потеряете свой дар. Весь, до последней искры, — добавил он хрипло, еле слышно. — А без своего огня…

— А без моего огня я вам не нужна, верно? — я вяло отпихнула Нетфорда и, пошатываясь, слезла с его стола.

— Я не это хотел сказать.

Я отвернулась от серых глаз, разрывавших напряжением полумрак одинокой спальни. Пошла к двери, ощущая себя окончательно убитой. Отравленной мраком, как та розовая гхарра, бежавшая из Мертвого леса.

Он не может по-другому… а я не могу вот так.

— Ланта Экарте!

— Не трогайте. Не прикасайтесь ко мне, — будто в хмельном припадке, я неуклюже отмахнулась от его рук. Запуталась в своих мокрых юбках, в стенах чужого дома. Выбралась на ощупь в коридор, продолжая шептать: — Никогда больше не прикасайтесь. Это не нужно, это лишнее… и от этого только больнее.

— Вот как? Никогда?

— Решительно никогда…

Глава 23

Как в тумане я брела из домика за конюшней к черной громаде Эквенорского замка. Мокрый снег шлепался на лоб, морозил кожу, лип к волосам, пробирался за воротник…

Неуютный, холодный, негостеприимный север будто бы пытался меня отторгнуть. Прогнать домой, на юг. При этом сам привязал накрепко к мерзлой земле — магией, брачными клятвами, запретными чувствами.

Быть владыкой Предела — это не про любовь. Быть женой Эквенора — видимо, тоже.

Поцелуй — какой-то из тех, последних — до сих пор жег губы. Тело неуклюже пошатывалось, ноги скользили по заледеневшей снежной корке. Лопатками я ощущала тяжелый взгляд, которым провожал меня хозяин дома за конюшней.

Будь во мне немногим больше смелости и понимания, что наутро я смогу с этим справиться, я бы осталась. Не из необходимости, не из страха потерять дорогого мужчину… А потому, что сама этого желала. Быть с ним, принадлежать ему — во всех известных богам смыслах. Засыпать в его руках и просыпаться в них же.

Но здесь, в Ташере, это было решительно невозможно. Не было тут тропы, что соединила бы замерзший юг и отогревшийся север…

Нетфорд, конечно, мог бы воспользоваться правом владыки и запретить говорить обо мне дурное… Но разве могла я, чужая жена, оставаться ночами в домике за конюшней, а наутро завтракать с леди Кетрисс и сиром Эрфордом? Смотреть в глаза Эйдану, обсуждать гуляния с Хари?

Кто-то другой, наверное, мог бы… Но не я. Меня стыд и унижение с потрохами сожрут в первое же утро!

Но сегодня, будь смелее, я бы осталась… На одну ночь. Чтобы пальцы запомнили, как под ними наливаются силой тугие мышцы. Как перекатываются, когда тело герцога нависает над моим. Как разогревается его кожа, стоит коснуться ее ладонями…