Невеста. Шлюха

— Ты не переживай сильно–то, девочка. Тебя, что, отец не наказывал?

— Никогда, — всхлипнула я.

— Ну а меня батя охаживал, не приведи Бог, — поделился охранник. — А я не в обиде, вот, человеком вырос. Шкура–то быстренько заживает. Чтоб легче тебе было, на вон, купи себе конфет. — И я увидела в руке у него несколько сотенных банкнот зеленого цвета.

Это был самый большой мой гонорар за один вызов, и я, в самом деле, даже забыла о саднящей спине. Воистину, деньги оказались прекрасным лекарством. И вообще, я заметила, что чем страннее прихоть или желание клиента, тем больше он дает чаевых. Так один пожилой мужчина попросил меня опорожнить на него мочевой пузырь в ванной и тоже выделил мне вдвое больше того, что стоил сам вызов.

Другой, жутко стесняясь, попросил меня потанцевать, а сам даже не прикоснулся ко мне и кончил на моих глазах себе в руку. Другому то же самое сделала его жена, когда они оба глазели на мой стриптиз. Все эти чудаки водились только в столице, я и подумать не могла в Брянске, что люди могут вести себя столь необычно, а классические книги, понятно, стыдливо обходили запретную тему.

К сожалению, в Москве было больше не только денег, но и подстав, потому что здесь и бандитов было немерено, и всяких кавказцев водилось в сотни раз больше, чем в провинции.

Последние вели себя, как хозяева жизни, видя в нас не более, чем податливое мясо. Мы и были жалким напуганным мясом в их руках, и хуже не было, чем вызовы к ним в сауны и на квартиры. В Брянске я помнила, что Мальвина не принимает заказы, если они поступают от людей, говоривших с характерным акцентом. В Москве оказалось по-другому: Екатерина Андреевна, похоже, не проводила никакой селекции, и мы частенько обслуживали волосатую чернявую публику с бывших имперских окраин. Я пыталась спрашивать, почему так происходит, но мне объяснили, что заказы принимают не от всех, а лишь от кавказцев или азиатов, состоящих в хороших отношениях с нашей крышей — казанской братвой.

То есть, селекция все же была. Да иначе и невозможно было работать в Москве: настолько огромна она, и так много в ней всяких залетных подонков, которым ничего не стоит прихоти ради изувечить или убить человека, а тем более — жалкую проститутку.

Экипажи, задействованные в московском эскорт-бизнесе, имеют хорошо разработанную систему условных сигналов и знаков, которые показывают водителю, что надо немедленно уезжать. Ничего подобного не было в простодушном Брянске. Вдобавок, существовали свои правила для квартир. Скажем, если девчонка стучала в дверь, а не открывала своим ключом, или звонила не условленным звонком, значит, остальные уже знали, что она не одна, даже, может быть, к ее горлу приставлен нож, и срочно связывались с крышей.

И, тем не менее, всякие происшествия время от времени случались. Так в один холодный мартовский вечер за нашим старым «Фордом» погнались два джипа. То есть, погоней это было трудно назвать: наш водитель Коляша заметил, что окно едущего рядом джипа опустилось, и высунувшийся бритоголовый тип жестом приказал нам остановиться. Как они поняли, что в «Форде» девчонки, едущие на вызов, я не поняла — стекла в блядовозках всегда тонированные. Однако, факт: они нас вычислили и ехали некоторое время за нами. Коляша сделал вид, что его не касаются жесты бритоголового, мигом свернул направо, но оба джипа, взревев моторами, прижали нас к придорожному сугробу. Дурное дежа вю снова всколыхнуло мою память. Рядом отчаянно материлась Кира, но ее первую выхватили и запихнули в джип. Я вышла сама, видя, как охранника и Коляшу пинают по снегу здоровенные братки. Большая рука схватила меня за воротник и уверенно забросила на заднее сидение второго джипа.

— Не боись, рыжая, не к зверям в гости едете, — успокоил меня водитель джипа.

— Я и не боюсь, — ответила я. — Мы же все братья и сестры.

— Ну, ты сказанула, — хмыкнул водитель. — Верующая, что ли?

— А ты не православный будешь? — ответила я вопросом на вопрос, как это любил делать Вадик.

— Я–то? — не сразу нашелся водитель. — Известное дело, крещеный.

— Значит, я твоя сестра, — уверенно закончила я.

Тут в джип загрузились остальные братки, видимо, решив, что Коляша наказан достаточно, и наша беседа завершилась.

В сауне, куда нас привезли, было прохладно и темно, похоже, здесь не ждали гостей. Банщик забегал, как угорелый, включая все, что можно включить, накрывая на стол и раздавая простыни. Притихшая Кира сидела рядом со мной, и под глазом у нее зрел свежий фингал.

Вдруг один из наших похитителей остановился, глядя на меня, и на его лице отпечаталась работа мысли.

— Буренка, ты, что ли?

Проклятая кличка, как я ненавидела ее с первого класса! Но сейчас это было по-другому, и я тоже вгляделась в бандита.

— Твою мать! — смущенно хохотнул он. — Сборы в Петрозаводске, пять лет назад. Вспоминаешь?

— Ты ядро толкал! — вспыхнуло во мне. — Толик, да?

— Пацаны! — радостно крикнул Толик. — Это же Соня Буренина из Брянска, она короткие бегала.

Остальная братва никак не отреагировала на открытие Толика.