Невеста желает знать

Кросс недовольно зашипел. Рулетка – самый скверный вид игры, в котором выигрыш зависит от случайности. И никогда не стоит ставок, даже если игрок выигрывает. Игра для идиотов.

Он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как мужчины хлопают Лоу по спине и бросают деньги на стол.

– Вот теперь начнется настоящая игра! – воскликнул кто-то.

Кросс раздраженно отвернулся.

Весь их мир, всякая игра, предназначенная, чтобы искушать и забирать деньги, – это для кретинов.

– Кросс.

В нескольких шагах от него стояла Салли Тассер.

– Мне следовало бы убить тебя за то, что ты сотворила. И будь ты мужчиной, я бы так и сделал, – прорычал он.

Она продала его Найту, вынудила жениться на женщине, которую он не хотел. Жить жизнью, которую он ненавидел. В этом мире, где властвовали наслаждение, грех и наказание.

Но поступок Салли не просто наказал его. Он угрожал Пиппе.

А этого он никогда не простит.

Кросс яростно наступал на проститутку, оттесняя ее спиной к толпе веселившихся между карточными столами, пока они не оказались на другой стороне, менее роскошной и заманчивой, чем главный зал.

– Скажи, чего стоило тебе мое будущее? Нескольких золотых? Нового платья? Нитки фальшивого жемчуга? И это после всего, что я для тебя сделал? Для твоих девушек? И ты мне отплатила вот этим? Угрозой единственному человеку, который мне дорог?

Салли покачала головой. Карие глаза сверкали.

– Тебе легко судить меня, верно? – выплюнула она.

– Ты покушаешься на то, что принадлежит мне! – бушевал он, едва сдерживаясь, чтобы не ударить кулаком в стену. За все шесть лет он еще ни разу не терял контроля настолько. Никогда еще так не раскисал. Мысль о том, что Пиппе грозит опасность, заставляла его трястись от гнева и страха, и других пугающих эмоций.

Что он будет делать, когда она выйдет замуж?

Салли спасла его от необходимости отвечать.

– Ты с твоей идеальной жизнью и горами денег, никогда не имевший необходимости вставать на колени, чтобы заработать следующий обед, и оставаться на них, чтобы благодарить какого-то чужака за монету… Если бы ты промахнулся…

– Если бы я промахнулся, сумел бы обеспечить тебе безопасность.

– Безопасность! – презрительно фыркнула она. – Отослал бы меня в деревню, как старую кобылу на пастбище. Доживать свои дни. Может, это и безопасно, но уж точно удовлетворения не приносит.

– Многие считают иначе.

– Только не я, – отрезала Салли. – Если бы ты промахнулся и Найт обнаружил мою роль в твоих планах, выкинул бы меня, и я бы работала на панели. У меня хорошая жизнь, Кросс, и я защищала ее. Ты сделал бы то же самое.

Он не сделал бы. Защищать свою жизнь означало, что нужно бросить Пиппу на растерзание Найту и отказать в требовании жениться на его дочери.

Но Пиппа для него всегда была на первом месте.

«И всегда будет».

– Если подумаешь хорошенько, поймешь, что я сделала тебе одолжение. Ты получишь жену. И наследника. Ты об этом не пожалеешь.

– Я буду жалеть об этом каждую минуту своей жизни, – бросил он.

– Кросс, – начала Салли. – Мне очень жаль. Особенно леди.

Кросс замер.

– Леди Филиппа была добра ко мне. Добрее любой аристократки. И в тот момент, когда все рассказала Найту, я поняла, что пожалею об этом.

– Ты недостойна произносить ее имя.

Она лучше, чем это место и все они, вместе взятые.

– Возможно, нет. Но от тебя это не зависит.

– А должно бы.

Салли слегка улыбнулась:

– Ни на секунду не думай, что я сделала это ради тебя. Только ради нее.

То есть Пиппа будет счастливее без него. И заслуживает больше, чем он мог ей дать.

Правда.

– Внимание! – громовым голосом воскликнул Найт.

Они обернулись. Найт, в сбитой набок шляпе с алой лентой, стоял на столе для хезеда, в центре казино.

– Внимание! – снова крикнул он, с силой колотя тростью с серебряным набалдашником по потертому сукну.

Музыка и пьяный смех мигом стихли.

– Мне нужно кое-что сказать, вы, непочтительный сброд!

Найт ухмыльнулся, когда по комнате пронесся смех, и Кросс стиснул зубы, зная, что за этим последует.

– Я все еще сердит на вас за то, что проводили время за столами «Ангела» на той модной вечеринке, которую они называют Столпотворением. Пили чай и ели пирожные с компанией аристократишек, которые не отличат туза от собственной задницы. Но сегодня я на радостях готов всех простить, крошки, отчасти потому, что по крайней мере один из этих джентльменов вот-вот станет моим родственником.

Диггер устремил смеющийся взгляд на Кросса.

Объявление было встречено оглушительными радостными криками. Головы всех повернулись к Кроссу. Который не кричал. Не улыбался. Не двигался.

Найт вскинул брови и потянулся к руке будущего зятя.

– Кросс, подойди ко мне на пару слов.

И снова приветственные крики, бьющие по нервам. От которых Кроссу хотелось кого-то убить.

Он сложил руки на груди, покачал головой и не шевельнулся. Глаза Найта потемнели.

– А-а-а, он не хочет украсть мою партию! Не волнуйся, мальчик мой. Шансы… – Он помедлил, позволив слову упасть между ними. – Пока что в мою пользу!

При этом намеке на женщину, которая занимала все его мысли, Кросс выпрямился. Ничего не поделаешь, придется подчиниться.