Невезучая, или невеста для Антихриста

Билет попался пустяковый, я что, зря две ночи не спала? Но ОНО нервно постукивало ручкой по столу и бросало на меня многозначительные взгляды, ожидая, пока подойдет моя очередь, наивно надеясь устроить мне прилюдно казнь. А я ждала, когда ж у него нервишки сдадут, и они таки сдали… Нестойким бойцом оказался английский лорд.

Когда Митька собрался идти отвечать, ОНО демонстративно посадило уродца на место и потребовало на заклание моего бренного тела. Ну-ну, козлина, сам напросился.

Шла к нему, как весна к апрелю. В смысле, цвела и пахла. Села напротив и вальяжно закинула ногу за ногу. Очень короткая юбка стала из очень короткой неприлично короткой. ОНО нервно дернуло глазом, но пока держалось. А дальше под предлогом того, что мне стало жарко, я начала расстегивать пуговки на пиджаке — медленно, с придыханием, чувственно сдувая падающую на лоб челку. А белобрысому козлине, судя по всему, тоже стало жарко, даже капельки пота на лбу выступили. И тут я стянула пиджак…

Ну, не буду скромничать, я очень даже ничего там, где надо. А если совсем нескромно, то так и быть — есть у меня на что посмотреть. А сильно нескромный топик так и вообще давал волю воображению. И ОНО явно что-то там себе навоображало…

Пить… В этот момент ему очень хотелось пить, я так думаю, потому как, судорожно сглотнув, он стал наливать себе водички из графина.

Святая простота. Это у вас там, в Англии, воду на экзамены секретарши наливают, а у нас, родимый — старосты. А староста у нас кто? Правильно. Вот я и налила ему в графин водички, точнее, водочки.

Одним махом он опрокинул в себя жидкость из стакана, и морда у него медленно стала приобретать багрово-красный оттенок. Ну, и чтоб лорд не сильно мучился, я его добила экзаменационным билетом. Стала обмахивать им зону глубокого декольте и, невинно хлопая глазками, спросила:

— Жарко сегодня, правда?

ОНО подорвалось как подстреленный сайгак и ломанулось из аудитории.

Долгие и упорные годы тренировок на Митьке говорили мне о том, что следы преступления надо заметать, поэтому я, глядя, как у офигевших одногруппников поочередно отваливаются челюсти, подошла к окну и вылила содержимое графинчика вниз. Оттуда сначала послышался отборный мат студентов, а потом, видимо, распробовав, стали просить еще.

В графинчик я снова налила теперь уже водичку, предусмотрительно оставленную под кафедрой, и, надев пиджак, стала ждать, когда подвыпившая козлина приведет декана.

ОНО вернулось… Но не с деканом, а с бутербродом и соленым огурцом из студенческой столовки. Нацедив себе полстакана, ОНО потребовало, чтоб я рассказывала билет. И вот, когда я начала свой научный доклад, ОНО жестом заправского алкаша влило в себя воду. Лицо у него было, как у лемура из мультика "Мадагаскар". В том смысле, что такое же неумное. Сначала он тупо смотрел на стакан, потом его понюхал, потом понюхал графин, а потом уставился на меня как баран на новые ворота.

Господи, и где ж вас таких идиотов в Англии-то учат?

Слушать меня дальше козлина не стал, видимо, признав, что этот раунд остался за мной. Недобитый лорд потребовал у меня зачетку и, поставив туда "отлично", зачем-то добавил:

— За изобретательность.

Счастью моему не было предела.

А рано я радовалась. Как говорится, смеется тот, кто смеется последним.

После меня экзамен не сдал никто. Меня тихо ненавидела вся группа, считая, что я действую на белобрысого зазнайку, как красная тряпка на быка. Хорошо, что на носу были каникулы и про меня все благополучно забыли. И я, отдыхая у бабули в деревне, совершенно забыла про постигшие меня неприятности и про навлекшего их на меня хвостато-белобрысого козлину.

А осенью пришла она… Картошка. Я только не поняла, зачем туда с нами пижона лондонского направили? Может, как молодому лоху, навешали, что там романтика, свежий воздух и все такое, а может, чтоб спустился с туманного Альбиона на нашу грешную землю. И поближе так, поближе к земле.

Розовые очки у него с глаз упали после того, как он пару раз поймал своим английским ботинком коровью мину. А когда увидел, что я ухохатываюсь, глядя, как он тщетно пытается стряхнуть с себя остатки коровьей лепешки, так и вовсе озверел. И вот не знаю, почему мне так показалось, но ОНО явно что-то задумало. Потому что нарезало вокруг меня круги и очень странно смотрело. Идем в столовку — ОНО плетется рядом, сижу, ем — ОНО смотрит и гипнотизирует, как удав кролика. У меня даже аппетит пропал. Куда ни гляну — везде это белобрысое недоразумение мелькает.

Всю глубину его Макиавеллевского плана раскрыл, сам того не ведая, козлина Номер Один — Митька.

Я же леди, а потому трудилась как золушка, не покладая рук, пока Митька ездил девкам по ушам и строил глазки. А собранный урожай мы относили на склад, и когда заканчивалась работа — взвешивали.

И что интересно, у меня, как у ударницы и передовицы, по весу собранного урожая должно было получаться намного больше, чем у Митьки, но каким-то невероятным образом он каждый день обходил меня по всем статьям.