Невидимая библиотека

Ирэн не могла не восхищаться актерским мастерством Брадаманты, которой не помешало даже раздражение, которое она должна была испытывать по отношению к ней.

– И часто вы исполняете подобные поручения, мисс Винтер? – обратился Вейл к Ирэн, стараясь, чтобы его вопрос был похож на продолжение светской беседы. Но она чувствовала за показной легкостью его глубокий интерес.

– Ну, это задание несколько более… специфично, чем другие, – проговорила Ирэн, обрадовавшись, что Вейл обратился к ней, а не к Брадаманте. Она говорила правду. Она уже выполнила не одну дюжину заданий, во время которых нужно было всего лишь войти в указанную реальность, купить указанную книгу, а потом спокойно и незаметно убраться восвояси. Еще с десяток поручений был связан с небольшими нарушениями закона, но таких, где предполагались уличные погони и столкновения с опасным противником или кибераллигаторами, ей еще выполнять не приходилось.

– Однажды мне пришлось посетить Францию. Нужно было раздобыть книгу об алхимии, написанную сотни лет назад неким Мишелем Мейером. Она называлась… – Ирэн нахмурилась. – Там было что-то про девять триад, поэмы о воскрешении феникса и еще о чем-то в этом роде. Кончилось все конфликтом с орденом тамплиеров, и мне пришлось поспешно ретироваться.

Она сбежала минут за пять до того, как они взломали дверь, однако Вейлу незачем было знать такие подробности.

– А еще была чудесная история с кошкой-грабительницей, – промурлыкала Брадаманта.

Ирэн стиснула руки в перчатках, заставляя себя сохранять спокойствие.

– Да, – согласилась она, – была такая история.

Кай спросил:

– Что еще за кошка-грабительница?

Брадаманта улыбнулась – с сочувствием, пониманием, не осуждая.

– Это случилось, когда я была наставницей Ирэн. Она еще только начинала работать в других реальностях. Нам нужно было найти книгу, украденную одной печально известной грабительницей. Лучшие полицейские города следили за каждым ее движением и все-таки не могли поймать. А когда мы с Ирэн занялись ею… – Она снова улыбнулась: – Леди, о которой идет речь, была очень обаятельной. На меня ее чары не оказывали особого впечатления, но Ирэн, скажем так, слишком ею увлеклась. Но я сумела отыскать книгу, и все закончилось благополучно.

Ирэн молча разглядывала колени. Все было совсем не так, но именно версия Брадаманты была известна всей Библиотеке. Она бойко распространяла ее, пересказывая в подробностях. И все что могла сказать Ирэн, и сейчас, и тогда, казалось всего лишь попыткой оправдаться. В той альтернативе был совершенно особый комплекс общественных норм. Кража считалась хотя и незаконным, но все же не особенно тяжелым проступком; а вот безнравственное поведение способно было полностью уничтожить репутацию женщины. Брадаманта сама все организовала, помогла Ирэн выдать себя за воровку, намекнула, что ту женщину можно уговорить расстаться с книгой, и даже устроила их встречу. А потом попросту ограбила ее дом, пока Ирэн искренне продолжала уговоры. В итоге Ирэн пришлось краснеть и извиняться, а также объяснять, что именно случилось с домом той женщины, ее пожитками и репутацией…

После того случая она испытывала к Брадаманте неприязнь, и чувство это со временем не ослабевало, и твердо решила никогда не поступать подобным образом с тем, кто будет ей доверять. Никогда.

Даже если бы сейчас она начала возражать и говорить, что все было не так, результат был бы тем же самым, что и всегда. Все выглядело бы так, будто она извиняется за свою ошибку. И она сама выглядела бы нелепой, неловкой, как ребенок.

– Да, – согласилась она с улыбкой, столь же приятной, как улыбка Брадаманты. – Хорошо все, что хорошо кончается.

Кай перевел взгляд с Ирэн на Брадаманту, потом обратно.

– Я всего лишь в первый раз работаю с мисс Винтер, – сказал он на долю секунды раньше, чем следовало, – однако надеюсь, что однажды нам поручат поиски какого-нибудь поэтического произведения. Я высоко ценю поэзию. Отец и его братья полагали, что стихи чрезвычайно важны для любого культурного человека.

– Гм-м! – Сингх с неподдельным интересом наклонился вперед. – Эпические поэмы или нечто менее монументальное?

Разговор, к большому облегчению Ирэн, перешел в область поэзии, и эта тема развлекала собеседников до конца поездки. Сама она по большей части молчала, так как больше привыкла разыскивать поэтические сборники, а не читать. Брадаманта вставила пару слов в защиту стиля елизаветинской эпохи (к счастью, королева Елизавета существовала и в этой реальности). Вейл высказался в пользу персидской поэзии, хотя произносил имена с таким жутким прононсом, что Сингха передергивало. Инспектор отказывался считать достойным внимания стихотворное произведение короче, чем поэма. Кай, не слишком удивив ее этим, признался в любви к классическим китайским стихотворным размерам, сделав мимолетный реверанс в сторону сестины и вилланеллы.

Ирэн не сразу заметила, что наслаждается передышкой. Не внося существенного вклада в разговор, она тем не менее принимала в нем участие. Она высказывала свое мнение, с ней соглашались или возражали, она была…