Невидимая нить

Дед Михай - Михаил Парфенович Щетка - в Дубках был фигурой незаметной, но в то же время известной, особенно детворе. Дедом Михаем пугали малышей. «Если не будешь слушаться,- говорили мамы,- придет дед Михай и заберет в торбу…» - «Если не будешь кушать,- вторили бабушки,- придет дед Михай и отнесет в лес…» Придет дед Михай! Придет дед Михай! А дед Михай никуда и ни к кому не ходил. Жил он уже больше сорока лет один, в старой, покосившейся избенке на отшибе села, занимался своими домашними делами, появлялся только в магазине за хлебом да солью, не замечая никого и ничего, брал необходимое и молча уходил. Единственный в деревне он держал козу, рыжую, с полуметровыми рогами, и дети через щели в заборе порой рассматривали ее как некое чудо. Никто к деду Михаю из односельчан в дом не ходил, только, может быть, почтальон тетя Глаша, аккуратно приносившая ему раз в месяц пенсию.

Многое говорили в деревне про деда Михая. И о том, что в молодости, когда ему было восемнадцать лет, он оказался в охране Керенского, где ему перебило правую ногу. В Отечественную он был уже на пенсии. Ходили слухи, что он был связным партизанского отряда и в то же время встречался с бандитами атамана Тигра, которые действовали в здешних местах, кое в чем помогал им. Так ли это, или нет - неизвестно.

После войны к нему претензий не предъявляли. Казалось, дед Михай окутан тайной, которую никто разгадать не может. Да ее, наверное, никто и не открывал. Людям как-то все равно.

Генка и Мишка долго стояли у калитки, прислушивались. Собаки у деда Михая не было, но они не решались вот так сразу зайти.

На стук хозяин дверь не открыл. Генка надавил на нее, и ребята оказались сразу в избе. Дед Михай сидел на самодельной табуретке и резал яблоки. Чистые дольки ложил на стол, отходы бросал в ведро.

- Здравствуйте! - поздоровался Генка.

- Здравствуйте! - повторил за ним Мишка.

Дед Михай поднял голову и уставился на ребят. Волосы на его голове были белые, жидкие, и сквозь них просвечивалась кожа. Седые усики, похожие на трапецию, словно висели под носом. Серые, будто водянистые глаза медленно скользили по лицам ребят.

- Что? -глухим голосом спросил дед.- Говорите громче!

- Здравствуйте! - в один голос повторили друзья.

- А, здравствуйте! - медленно ответил дед.- Что вам?

Ребята переглянулись.

- Поговорить, дедушка, хотели,- выкрикнул Мишка.- По делу.

Да ты не кричи, поморщился дед.- На улице слышно. А чьи вы будете?

- Он - Ивана Бусленка, а я - Андрея Судника,- уже тише объяснил Мишка.

- А-а, Судника,- протянул Михай.- Ну-ну! Что за дела?

- Вы, дедушка, говорят, были лесником…

- А как же, был,- оживился дед Михай.- Знал лес как свои пять пальцев.- Он протянул впереди себя правую руку.- Берёг, холил. Лес - это жизнь моя. Вон, где Шархли, я посадил березы, в Корзуновом урочище - сосны. Хороший лес вырос, грибной…

Дед говорил торопясь, словно не успеет все сказать. Друзья стояли, рассматривали жилище. У окна - широкая самодельная лавка, чисто выкрашенная суриком, стол тоже самодельный, покрыт клеенкой. В хате деревянный некрашенный пол, чисто вымытый. На печке - ситцевые занавески, на окнах - простой тюль, чистый, отутюженный, постель накрыта самотканым покрывалом, в полоску, с белыми «паучками», подушка взбитая, упругая. Такая чистота поразила хлопцев. Вот тебе и отшельник! В углу, под иконой, наполовину скрытой самоткаными полотенцами, лежал мохнатый палевый сибирский кот и одним глазом наблюдал за пришельцами.

- А что вы скажете про Девичье озеро, дедушка? - спросил Генка и, не ожидая разрешения, сел на лавку.

Дед вдруг осекся, замолчал. Опустил голову в раздумье, разрезал несколько житников, рассортировал их, отложил в сторону нож и снова поднял свои серые водянистые глаза на Генку.

- Озеро, говоришь? А на кой оно вам сдалось?

- Да, понимаете, дедушка,- не стал хитрить Генка.- Мы нашли кое-что в старом дубе. И еще что-то должно быть в старой липе…

- Вон оно что,- протянул дед.- И вы за клад взялись!

- А почему вы думаете, что за клад? - удивился Генка.

- Я-то знаю. А вот вам откуда известно?

Дед нетерпеливо смотрел на ребят.

- Мы нашли полкниги…- громко, чтобы слышал дед, проговорили ребята.

- Полкниги? Так слушайте, детки, мне все равно помирать скоро. И я кое-что знаю. Мне та липа, считай, жизню сгубила…

И дед начал рассказывать.