Читаем Невидимая птица полностью

От возможных друзей, от возможных обид,От возможного, все-таки, полупризнанья,От возможного счастья так сердце болит…– До свиданья.Проезжали игрушечный мост над рекой,И откуда, откуда он взялся такойВ этом городе грустно-знакомом?От возможных ошибок… Пожалуй, не надо.И опять, и надолго молчанье.Слишком рано закрылась калиточка садаПеред тоже как будто приснившимся домом.– До свиданья.<p><strong>«И вернулось голубое, лунное…»</strong></p>И вернулось голубое, лунное,Потушило солнца красный свет.И любовь вернулась однострунная,(Та любовь, в которой счастья нет).Мы с тобой живем полузастенчиво,Провожаем с грустью каждый день.Любим город наш туманный и изменчивый,И стихи, и позднюю сирень.Есть другое, темное, влюбленное,Я о нем давно не говорю.И опять: усталые и сонные….И опять: за все благодарю…<p><strong>«Как много еще непрочитанных книг…»</strong></p>Как много еще непрочитанных книг,Как много людей привлекательно-новых.И как этот город прозрачно-велик(Прозрачнее всех городов).Но только – от этих тюльпанов лиловых,От сумерек белых усталого дня,От верности тем, кто не знает меня,От смутных предчувствий и снов…От правды, которой нельзя повторять,От этого, вот, ясновиденья скуки…Так жалко опущены сильные руки,И нечего, нечего делать опять.<p><strong>«Еще осталось в жизни суховатой…»</strong></p>Еще осталось в жизни суховатойНемного правды и немного скуки.И то, в чем мы по-детски виноваты,Наказаны и прощены…Еще остались в этой жизни сны(Мне часто снятся ласковые руки…)Так постепенно, грустно-неизбежноОткрылся мир – жалеющий и жалкий…И только пахнут гниловато-нежноУснувшие, от теплоты, фиалки.<p><strong>«Не та любовь, конец которой счастье…»</strong></p>Не та любовь, конец которой счастье,И не тоска, конец которой сон…Но равнодушие, но холод беспристрастья,Но сумеречный свет от трех окон.Скорей бы наступила темнота…(А в ней к утру распустятся каштаны.)Зачем мы поняли – так грустно и так рано,Зачем мы поняли – не та любовь, не та,И боль не та, которой смерть конец…Но равнодушие нетронутых сердец,И что-то в них, чему и я поверю,Все потеряв, и пережив потерю.<p><strong>«Не надо трогать слово: благодарность…»</strong></p>Не надо трогать слово: благодарность,Ведь лучшего на свете не найти.– В большом кафе, рассветном и угарном,Остались те, кто позабыл уйти.И оттого, что мне их жаль немного,И оттого, что я не лучше их,Такое слово стало стыдно трогать…<p><strong>«О заблудившейся любви…»</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Серебряный пепел

Похожие книги

История Петербурга в преданиях и легендах
История Петербурга в преданиях и легендах

Перед вами история Санкт-Петербурга в том виде, как её отразил городской фольклор. История в каком-то смысле «параллельная» официальной. Конечно же в ней по-другому расставлены акценты. Иногда на первый план выдвинуты события не столь уж важные для судьбы города, но ярко запечатлевшиеся в сознании и памяти его жителей…Изложенные в книге легенды, предания и исторические анекдоты – неотъемлемая часть истории города на Неве. Истории собраны не только действительные, но и вымышленные. Более того, иногда из-за прихотливости повествования трудно даже понять, где проходит граница между исторической реальностью, легендой и авторской версией событий.Количество легенд и преданий, сохранённых в памяти петербуржцев, уже сегодня поражает воображение. Кажется, нет такого факта в истории города, который не нашёл бы отражения в фольклоре. А если учесть, что плотность событий, приходящихся на каждую календарную дату, в Петербурге продолжает оставаться невероятно высокой, то можно с уверенностью сказать, что параллельная история, которую пишет петербургский городской фольклор, будет продолжаться столь долго, сколь долго стоять на земле граду Петрову. Нам остаётся только внимательно вслушиваться в его голос, пристально всматриваться в его тексты и сосредоточенно вчитываться в его оценки и комментарии.

Наум Александрович Синдаловский

Литературоведение
Повседневная жизнь русских литературных героев. XVIII — первая треть XIX века
Повседневная жизнь русских литературных героев. XVIII — первая треть XIX века

Так уж получилось, что именно по текстам классических произведений нашей литературы мы представляем себе жизнь русского XVIII и XIX веков. Справедливо ли это? Во многом, наверное, да: ведь следы героев художественных произведений, отпечатавшиеся на поверхности прошлого, нередко оказываются глубже, чем у реально живших людей. К тому же у многих вроде бы вымышленных персонажей имелись вполне конкретные исторические прототипы, поделившиеся с ними какими-то чертами своего характера или эпизодами биографии. Но каждый из авторов создавал свою реальность, лишь отталкиваясь от окружающего его мира. За прошедшие же столетия мир этот перевернулся и очень многое из того, что писалось или о чем умалчивалось авторами прошлого, ныне непонятно: смыслы ускользают, и восстановить их чрезвычайно трудно.Так можно ли вообще рассказать о повседневной жизни людей, которых… никогда не существовало? Автор настоящей книги — известная исследовательница истории Российской империи — утверждает, что да, можно. И по ходу проведенного ею увлекательного расследования перед взором читателя возникает удивительный мир, в котором находится место как для политиков и государственных деятелей различных эпох — от Петра Панина и Екатерины Великой до А. X. Бенкендорфа и императора Николая Первого, так и для героев знакомых всем с детства произведений: фонвизинского «Недоросля» и Бедной Лизы, Чацкого и Софьи, Молчалина и Скалозуба, Дубровского и Троекурова, Татьяны Лариной и персонажей гоголевского «Ревизора».знак информационной продукции 16+

Ольга Игоревна Елисеева

История / Литературоведение / Образование и наука