Невидимая сила. Как работает американская дипломатия

Однако во время беседы он ни словом не обмолвился о том, что намерен вскоре после прибытия в Ирак дать предписания о «дебаасификации» и формальном роспуске иракской армии. Ответственным за выполнение предписания о запрете членам партии «Баас» занимать государственные должности был назначен Ахмад Чалаби. Он довел дело до абсурда, отстранив от работы не только высших должностных лиц, у которых руки были по локоть в крови, но и рядовых членов партии – школьных учителей и технических работников, для которых членство в «Баас» было необходимым условием приема на работу. Если бы «дебаасификацией» руководил другой человек, она, возможно, не привела бы к столь печальным последствиям, но, поскольку этим занимался Чалаби, можно было не сомневаться, что дело кончится очень плохо.

Решение о роспуске регулярной армии было столь же близоруким, потому что бросило в объятия повстанцев тысячи прошедших военную подготовку и затаивших смертельную обиду суннитов. Действительно, большинство иракских военнослужащих не были убиты в ходе военных действий. Когда турки заблокировали продвижение американских наземных формирований в северный Ирак, а американцы быстро взяли Багдад, многие бойцы просто разбежались. Снова собрать их было бы нелегко, к тому же любой шаг в этом направлении вызвал бы недовольство шиитского большинства. Главная ошибка, однако, заключалась в том, что бывшие военнослужащие были брошены на произвол судьбы – более разумно было бы сразу же предложить им денежное пособие или материальную поддержку в какой-либо другой форме. В августе специальный представитель Генерального секретаря ООН Сержиу Виейра ди Меллу был убит при подрыве повстанцами грузовика у здания ООН в Багдаде, после чего перспективы международного управления передачей власти в Ираке и формирования временного правительства, способного сгладить разногласия на религиозной почве, быстро начали сужаться.

Возглавляемая Бремером Временная коалиционная администрация представляла собой забавный продукт американского высокомерия, находчивости, драйва и умения выдавать желаемое за действительное. Она мгновенно стала отражением глубокого кризиса иракского общества, которое Бремер пытался слепить. Формально Временная администрация подчинялась Вашингтону, но, поскольку Бремер не желал оставаться на вторых ролях, даже то немногое, что сообщалось в Вашингтон, проходило через Пентагон. Я даже как-то сказал Пауэллу, что «из The Washington Post мы узнаём больше, чем из сообщений Временной администрации».

Отчасти по этой причине, но главным образом из-за очевидной серьезности положения, в котором мы оказались, я побывал в Ираке в течение года, пока функционировала Временная администрация, шесть раз. В каждой поездке мне открывались все новые сюрреалистические картины. После одного посещения «зеленой зоны» я написал Пауэллу, что здание Временной администрации в бывшем саддамовском Дворце Республики напомнило мне «сцену в баре в "Звездных войнах"». По коридорам дворца, несколько потускневшим, но все еще сохраняющим жутковатое великолепие времен Саддама, днем и ночью деловито сновали американцы и другие сотрудники администрации. Кого здесь только не было – военные и штатские, вооруженные и безоружные, ветераны урегулирования постконфликтных ситуаций и молодые неофиты Республики, честные труженики и профессиональные бездельники. Амбициозные молодые идеологи вещали о реорганизации министерств, перестройке системы образования, формировании сил безопасности и создании валютной системы – независимо от того, как к этому относились сами иракцы и нужно ли это было им вообще. Во время одной поездки я зашел повидать Берни Керика, бывшего комиссара полицейского управления из Нью-Йорка, который был назначен советником министерства внутренних дел Ирака. Он казался растерянным в незнакомой стране и приободрялся лишь тогда, когда помощник сообщал ему об очередном взрыве в городе. Керик спешил на место взрыва, чтобы успеть дать телевизионщикам интервью и заверить иракских зрителей (в арабском переводе), что порядок будет восстановлен, а преступники пойманы, – почти так же, как он это делал в знакомых кварталах Нью-Йорка.