Невидимка

— Гриффин, — отвечал голос. — Студент помоложе вас, почти альбинос, шести футов росту и широкоплечий, с белым и розовым лицом и красными глазами, получивший медаль по химии.

— Ничего не понимаю, — сказал Кемп. — У меня голова идет кругом. При чем тут Гриффин?

— Гриффин — это я.

Кемп подумал с минуту.

— Это ужасно, — сказал он. — Но какая же должна произойти чертовщина, чтобы человек мог стать невидимым?

— Никакой чертовщины. Это — процесс вполне нормальный. И удобопонятый.

— Ужасно! — повторил Кемп. — Каким же образом?

— Ужасно-то оно ужасно. Но я ранен, мне очень больно, и я устал… Боже мой, Кемп, вы — мужчина, отнеситесь к делу спокойно. Дайте мне поесть и напиться и позвольте посидеть вот тут.

Кемп видел, как бинт задвигался по комнате, как тащилось по полу плетеное кресло и остановилось у камина. Оно скрипнуло и сидение опустилось на четверть вершка, по крайней мере. Кемп протер глаза и опять пощупал шею.

— Да это почище духов, — сказал он и глупо засмеялся.

— Вот так то лучше. Слава Богу, вы становитесь благоразумнее!

— Или дурею, — сказал Кемп, прижимая кулаками глаза.

— Дайте мне виски. Я еле жив.

— Ну, этого я не заметил. Где вы? Если встану, может быть, и угожу прямо в вас? Ах, тут… Ну, ладно. Виски, вот… Куда ж мне его девать?

Кресло заскрипело, и Кемп почувствовал, что у него берут стакан. Он выпустил его с усилием, инстинкт его был против. Стакан ушел и остановился в воздухе, вершков на двадцать над передним краем кресла. Кемп смотрел на него в бесконечном недоумении.

— Это… Это должен быть гипнотизм. Вы, наверное, внушаете, что вы невидимы.

— Вздор! — сказал голос.

— Просто безумие какое-то!

— Выслушайте меня…

— Нынче утром и доказать вполне убедительно, что невидимость…

— Что ни там доказали это все равно. Я умираю с голоду, — сказал голос, — и ночь очень холодна для человека без платья.

— Есть? — спросил Кемп.

Стакан виски опрокинулся.

— Да, — сказал Невидимый, стукнув им по столу. — У вас найдется халат?

Кемп пробормотал какое-то восклицание. Потом подошел к своему гардеробу и вынул оттуда темно-красный халат.

— Годится? — спросил он.

Халат взяли. С минуту он повисел неподвижно в воздухе, потом странно заколыхался, встал во весь рост, чинно застегиваясь, и сел в кресло.

— Кальсоны, носки и туфли были бы кстати, — сказал Невидимый отрывисто. — И пища.

— Что угодно, но это самое нелепейшее происшествие во всей моей жизни.

Кемп выпотрошил ящика комода, отыскивая необходимые предметы, потом сошел вниз порыться в буфете, вернулся с холодными котлетами и хлебом и, придвинув маленький столик, поставил их перед гостем.

— И без ножей, все равно, — сказал гость, и котлета повисла в воздухе, послышался звук жевания.

— Я всегда предпочитаю надет что-нибудь, прежде чем есть, — сказал Невидимый, набив рот и с жадностью пожирая котлеты, — странная причуда.

— А рука — ничего? — спросил Кемп.

— Ничего, — сказал Невидимый.

— Из всех удивительных и диковинных…

— Именно. Но как это странно, что я попал для перевязки именно к вам. Первая моя удача! Впрочем, я и так собирался переночевать нынче здесь. Вы уж это потерпите. Какая пакость, однако, что кровь-то моя ведь видна! Ишь как напачкал. Становится видно, когда свертывается, должно быть. Я изменил только живые ткани и только на то время, пока жив… Вот уже три часа, как я здесь…

— Но как же это делается? — начал Кемп тоном крайнего раздражения. — Чорт знает, что такое! Все это так неразумно с начала до конца.

— Совершенно разумно, — сказал Невидимый, — как нельзя более разумно.

Он потянулся за бутылкой виски и взял ее. Кемп во все глаза смотрел на жадно евший халат. Луч света от зажженной свечи, проходя сквозь дырочку, прорванную на правом плече халата, образовал светлый треугольник под ребрами налево.

— Что такое были эти выстрелы? — спросить Кемп. — Как началась стрельба?

— Да был там дурак один, — нечто в роде моего союзника, — чтоб ему провалиться совсем! Так он вздумал украсть у меня деньги… Да и украл.

— И он тоже невидим?

— Нет.

— Ну?

— Нельзя ли мне сначала еще поест, а уж потом рассказывать? Я голоден и страдаю, а вы хотите, чтобы я рассказывал вам какие-то истории!

Кемп встал.

— Это не вы стреляли? — спросил он.

— Нет, — отвечал гость. — Какой-то болван, которого я никогда не видал, выпалил наобум. Они все там перетрусили. Перепугались меня! Чорт бы их побрал! Но послушайте, Кемп, я еще хочу есть: мне итого мало.

— Пойду посмотрю, не найдется ли внизу еще чего-нибудь съедобного, — сказал Кемп. Боюсь, что найдется немного.

Покончив с едой, — а съел он очень много, — Невидимые попросил сигару. Он свирепо куснул конец, не дан Кемпу времени отыскать ножик, и выругался, когда наружный лист отстал.

Странно было видеть его курящим: рот его и горло, зев и ноздри, — все обнаружилось в виде слепка из крутящегося дыма.