Невидимые (СИ)

- И не говорите, Николай Петрович. Да еще и у того, одноглазого, родня выискалась. Слыхали? Заявлять о пропаже с утра явились - так кто-то из наших им тело и показал. Признали. Ну, стало быть, пришлось все оформлять.

- Эх. И кто только додумался? Мало нам с этими возни. И что? Кем он хоть был?

- С Павловской мануфактуры работник. И что его, дурня, в Старый город потянуло?

- Платят нынче им мало. Вот они на поиски лучшего и лезут. Ума-то нет, - сыщик достал из стола какую-то бумагу, поднес к лицу Ульяны. - Видишь?

Она зажмурилась.

- Оживи-ка ее. Совсем разморило малахольную.

Городовой принялся щипать за щеки. Ульяна потрясла головой.

- Ну, теперь снова смотри, - линии из чернильных знаков оказались прямо перед глазами.

- Я грамоте не обучена. Попить бы...

- Налей.

Она с удовольствием опустошила стакан, несмотря на противный привкус.

- Это, Ульяна, признание, что твоя мать подписала. Угадай, в чем созналась? Эх, молчальница. Ладно, подскажу. Кого она убила? Ну?

- Старую госпожу?

Полицейские переглянулись.

- Павлову?

- Не знаю, как звать.

- Ну да, и ее тоже. И хозяина прежнего...

Ульяна схватилась за голову. Она не могла понять, зачем мать так поступила. Не сама ли разве велела всегда до последнего упираться?

Вихрастый словно прочитал ее мысли:

- Не понимаешь - отчего призналась? Но твоя мать все сделала правильно: если раскается, то упростит нам работу, а себе - участь. Она ведь может и на свободу выйти.

Ульяна широко распахнула глаза.

- Правда?

- Конечно. Для того и нужно-то всего ничего: сказать, кто ей помогал.

- Никто. Она сама.

Сыщик не одобрил.

- Снова врешь. А я-то думал, мы друг друга поняли. Хорошо, давай по-другому. Твои братья с ней к господам ходили? Подсобить там, отнести что-нибудь.

- Нет. Сами с утра до ночи горбатятся, с нами не живут.

- Да уж, тяжела судьбина - по ночам шарить по лавкам. А сестра твоя что поделывает? Небось, желтый билет имеет?

- Дуня не такая! Она маме всегда помогает!

- Значит, и в городе с матерью появлялась?

Сыщик принялся что-то быстро записывать.

- Не знаю я! Не видела ничего. В услужении была, - спохватилась Ульяна. - Недавно домой вернулась.

- Рассчитали?

Она вздохнула.

- А почему? Что ты натворила, а, Ульяна?

- Кольцо хозяйкино померить взяла... А хозяева решили - украла.

- Продала, поди? У скупщика на базаре?

- Нет. Его сразу отняли, а меня - погнали...

- Вот видишь? Они с рождения косятся на то, что плохо лежит. Только из пеленок выползают - и добрых людей грабить, - засмеялся вихрастый, обращаясь к городовому. - Значит, Ульяна, ты не хочешь, чтобы мать к вам вернулась. Иначе давно бы рассказала, на кого та работала.

- Я не знаю! Не знаю!

- Ладно, девка. Не ори. Сейчас подпишешь свои слова - и сможешь уйти. Только, чувствую, встретимся мы с тобой скоро.

Сыщик снова взялся за ручку. Закончив писать, промокнул лист, пододвинул вместе с карандашом:

- А то заляпаешь все чернилами. Ставь крестик.

Она неумело провела две линии там, где указывал тонкий палец.

- Все, иди. До встречи.

Накинув платок, Ульяна бросилась из участка.

***

- Пошли вон отсюда, - Алекс толкнул незваного гостя в спину.

Неказистая сестра Тощего - Дунька? Дуська? - не заставила просить дважды: опрометью бросилась в коридор.

Старуха замешкалась. Глядя во все глаза, поглаживала кушетку, на которой сидела.

- Ты не слышала?

- Ох, да, да...

Встала, боком сделала шаг к сундуку, где возился младенец, вынула его и припустила следом за дочерью.

- Ну, поглядел?

- Да, смотрел... Раз уж поймал - чего теперь отпираться? - развязно ответил гость. - А я тебя хорошо помню. Ты к нашим часто заходил.

Молодой: лет двадцати, может, меньше. Алекс его не узнал.

- Где моя Марья? Где эта сука?

- Не знаю!

Алекс сдернул с кровати простыню - и где Тощие ее только нашли? Оторвал кусок. Медведь повалил щенка на пол.

- Да что вы творите?

- Где она?

- Не знаю я! Не спрашивал. Брат точно привозил какую-то девку - но где она сейчас, не знаю. Ты что...

Медведь разжал ему челюсти. Через миг обрывок ткани занял рот. Однако гость все равно продолжал бубнить, безумно вращая глазами и хватая пальцами воздух. Не понимал, что происходит.

- Как думаешь - знает?

- Мумм...

- Ну, проверим.

Оторвав еще несколько полос, Алекс с Медведем привязали визитера за руки и за ноги к кушеткам и подтянули так, чтобы повис в воздухе. Он извивался.

Подняв стул, Алекс взвесил его - не слишком легок? Но ничего более подходящего все равно не было. Пришлось пустить в ход то, что есть.

- Эээ... Хорош уже? - спустя какое-то время спросил Медведь.

Алекс отбросил стул и вытащил тряпку изо рта гостя.

- Вспомнил?

Тот жадно дышал и морщился.

Подождали, пока придет в себя.

- Твою мать... Ты глухой? Ну, вот не знаю я! Хоть убей - не знаю.

Пнув его в подбородок, Алекс услышал, как приоткрылась дверь. И как про нее забыли? Краем глаза отметил: заглянул Тощий, но тут же отпрянул.

Алекс догнал его в паре шагов, втолкнул в гримерку Маруськи. Подпер ручку поднятым с пола стулом, вернулся к гостю.

- Так где, говоришь, эта сука?

Он тряс головой.

- Не, этот точно не знает, - заключил Медведь.