Невидимый фронт войны на море

Но продуктивность Хижины 8 все еще оставляла желать лучшего, на что указывает ее неспособность взломать хотя бы одну радиограмму из апрельской корреспонденции до 22 апреля. 30 апреля Блетчли-парк отправил в OIC 11 депеш общего характера и 7 радиограмм подводных лодок, и самые свежие из них успели устареть на двенадцать дней. Комната слежения за подводными лодками OIC (Submarine Tracking Room) вынуждена была полагаться не пеленгование куда более, чем ей того бы хотелось: ведь данные пеленгования могли сообщить о местоположении подводной лодки лишь в данный момент, но не о том, куда ее отправляет на тот момент командующий флотом подлодок Дениц⁵¹. Без постоянного притока оперативных данных «Энигмы» комната слежения за подводными лодками могла лишь догадываться о маршрутах, по которым должны следовать конвои, чтобы избежать встречи с «волчьими стаями» подводных лодок Германии. В результате потери кораблей и грузов росли…

И вдруг один из первейших аналитиков Хижины 8 Гарри Хинсли выдал идею или, может быть, развил идею Флеминга. Среди расшифровок, лежавших на столе Хинсли благодаря документам, захваченным на «Кребсе», имелись донесения немецких метеорологических кораблей, в том числе радиограммы кораблей и подтверждения их получения. На каждом из этих кораблей имелась машина «Энигма», соответствующие руководства, книга индикаторов и списки ключей. В списках перечислялись настройки «Энигмы» на каждый день месяца для всего немецкого ВМФ. Некоторые корабли брали списки ключей на два-три месяца, в зависимости от продолжительности плавания и времени его завершения. В тот момент Хинсли не знал, является ли подобная практика у немцев общепринятой, но такое предположение казалось ему весьма здравым. И если так, то очевиден и способ, как помочь Хижине 8 разгадать шифр военно-морской «Энигмы».

7 мая 1941 года метеорологический корабль «Мюнхен» стал первой жертвой идеи Хинсли. После того как по «Мюнхену» открыли огонь, немецкий радист выбросил за борт имевшуюся там «Энигму», но забыл уничтожить ключевые установки к ней на следующий месяц, которые и были захвачены англичанами. Судно под эскортом отправили в британский порт, а криптографический материал переправили на эсминец «Нестор», 10 мая прибывший в Скапа на Оркнейских островах.

Два дня спустя, близ Исландии, группа эскорта № 3 Королевских ВМС вынудила всплыть немецкую подводную лодку U-110. Командир группы Джо Бейкер-Крессуэлл, помнивший историю «Магдебурга», постарался добыть все криптографические материалы, какие мог.

Совокупно материалы с «Мюнхена», включавшие в себя шифровальные машины, шифровальную книгу ближней связи, кодовую метеорологическую книгу и военно-морскую координатную сетку, принесли огромную пользу. 21 мая среднее время между перехватом радиограммы и передачей ее расшифрованной версии составляло 11 дней. 28 мая эта цифра по необъяснимым причинам упала до 34 часов, а в последующие три дня не поступило вообще ни одной расшифровки. Но с 1 июня, когда начали действовать захваченные ключи, время от перехвата до передачи по телетайпу значительно снизилось. Между перехватом немецкой радиограммы в 00.18 и прибытием ее расшифровки в OIC истекло всего 4 часа 40 минут[854].

«Последующие захваты ключей и победы британских криптографов не оказали непосредственного влияния на исход битвы за Атлантику. Разница в объеме потерь между маем (месяцем медленных решений) и июнем (месяцем быстрых решений) была невелика, так же как и между июлем (быстрые) и августом (медленные). Потери в июле и августе снизились на две трети по сравнению с маем и июнем, но явно не благодаря Хижине 8. Последние два месяца конвои через Атлантику сопровождали более многочисленные эскорты, корабли шли на более высокой скорости, усилено было и прикрытие с воздуха. Вдобавок множество подводных лодок было переброшено из Атлантики для нападения на конвои, шедшие в Советский Союз. Подлодки, заменившие их в Атлантике, располагали менее опытными экипажами», – писал Джеффри Ричелсон в книге «История шпионажа XX века».

Однако анализ потерь судов союзных конвоев и немецких подводных лодок в 1941–1942 годах, смена ВМФ Германии ключей шифраторов в сентябре 1941 года, а также замена на немецких подводных лодках трехроторных «Энигм» на четырехроторные свидетельствует об исключительной роли материалов радиоперехвата Блетчли-парк.

Адмиралтейство Великобритании получало от GC&CS сведения о местоположении подводных лодок немцев, связывалось по радио с английскими судами и приказывало им в случае опасности изменить курс или давало рекомендации, каким путем следовать. Это всегда делалось под благовидным предлогом и без указывания источника информации. Вполне оправданная предосторожность, так как основные шифраторы английских ВМС были давно скомпрометированы.