Невидимый город

Конечно, в замке, где росла Эгери, тоже был не один этаж и людей собиралось немало. Но там у каждого было свое дело – на кухне ли, на конюшне ли, в кузне или в саду. Никто не шатался праздно и не путался под ногами у других. Здесь же все хоть и суетились, будто муравьи, а каждый тащил хвоинку в свою сторону. Да и кроме того, на родине стоило выехать за ворота, и перед тобой открывались широкие, прорезанные дорогами поля, перелески, рощицы, а там и сам Великий Лес – сколько хочешь простора, сколько хочешь свободы. Здесь же за одним островом вставал другой, дома жались друг к другу, цеплялись за каждый участок земли, немилосердно тесня узкие и кривые улицы, и все это скопище грязных и вонючих уродов заполняло низменную болотистую равнину у подножия Городского Холма. На склонах холма лепились дома побогаче. Еще выше находились «общественные здания, общественные площади и храмы» – Эгери никак не могла взять в толк, что это такое. Далее на холмистой равнине располагались сады и виллы аристократов – здесь, наверно, дышалось вольготнее, но все же, по мнению Эгери, даже аристократы почему-то селились слишком скученно, будто боялись чего-то и старались держаться поближе друг к другу. И все это вместе был город Лус – столица Сюдмарка.

Глава 10

Улица – крошечная, всего сотня-другая шагов в длину, узкая и безымянная, тем не менее кипела жизнью. Шагали погонщики с осликами, нагруженными вязанками хвороста. Прямо на мостовых в тени балконов цирюльники брили своих клиентов. Проходили уличные торговцы, заунывно и протяжно выкрикивая: «Свежая ры-ы-ыба!», «Зеленый сооус!», «Любовный напи-иток!». Эгери купила дюжину лакричных конфет у старухи на углу, решительно (и в который раз) отказалась от любовного напитка, зато взяла зеленого соуса – вместе с хлебом (она здорово научилась печь хлеб на жаровне) и кальмарами получится отличный ужин.

Она уже хотела возвращаться, но тут в соседнем переулке вдруг услышала тонкий голосок:

– Дом на углу безымянного переулка и Крытого Переулка Хлебопекарей, принадлежавший прежде Артису?! Где мне найти дом на углу безымянного переулка и Крытого Переулка Хлебопекарей, принадлежащий прежде Артису?!

Ничего особо любопытного в этом не было, скорее всего, к кому-то приехал из деревни очередной родственник, и все же Эгери решила помочь бедняге. Вновь вернувшись на угол, где сходились оба переулка, она крикнула:

– Кому тут нужен дом на углу безымянного переулка и Крытого Переулка Хлебопекарей, принадлежащий прежде Артису?

– Мне! Мне! – сквозь толпу навстречу Эгери проталкивался мальчишка лет десяти.

Он был одет хоть и бедно, но опрятно, а на пояс привесил большой деревянный меч, который немилосердно бил его по ногам. Тем не менее мальчишка улыбался во весь рот.

– А, так ты оттуда? – спросил он, подходя к Эгери. – У меня тут письмо. Может, передашь?

– Письмо? А для кого?

– Подожди, вот тут написано «Дом на уг-лу бе-зы-мянно-го пе-ре-ул-ка и Крытого Пе-ре-ул-ка Хле-бо-пе-ка-рей, при-над-ле-жа-щий пре-жде Ар-ти-су. Пе-ре-дать гос-по-жам Э-ли-а-не и Э-ге-ри».

– Давай сюда!

Эгери выхватила свиток, – слава богу, не восковая табличка, а то давно бы сплавилась и потекла от жары, – размотала и попыталась прочесть прямо здесь, на мостовой.

Разумеется, тут же в переулок вперлись чьи-то носилки аж с шестью рабами вокруг – наверняка какая-нибудь знатная дама ехала к гадалке; один из рабов грубо оттолкнул Эгери, а мальчишка, дернув принцессу за рукав, потащил ее в сторону. Тут Эгери и сама немного пришла в себя и повела своего спасителя во дворик внутри одного из островов, где росло несколько деревьев и даже стоял небольшой фонтан – собственность обитателей дорогой квартиры на первом этаже. По счастью, хозяев не было дома, рабом-охранником или цепным псом они так и не удосужились обзавестись, а потому Эгери смогла наконец без помех разобраться с таинственным письмом.

Прочесть его оказалось не так-то просто: у отправителя был скверный почерк и ошибок он налепил изрядно, буквы частью расплылись, частью стерлись, де еще и Эгери все еще не слишком сильна в грамоте. С полгода назад Исий отправил к грамматику своего племянника и, как здесь заведено, предложил и Эгери походить за компанию. Та ухватилась за эту возможность; она прекрасно понимала, что в чужом городе без языка и грамоты не проживешь – хоть тому же мяснику или зеленщику расписку написать, а после самой же ее прочесть. Одна беда: племянничек попался нерадивый и скоро забросил учебу, жалуясь, что наставник слишком щедр на тычки и затрещины. Вместе с ним пришлось уйти и Эгери, но буквы она мало-мальски научилась разбирать и вот теперь по складам читала письмо:

«Бле-ста-тель-ны-е гас-па-жи Э-ли-а-на и Э-ге-ри!

Пи-шу я вам ат-та-го, что у-слы-шал ста-ра-ной будта вы ха-те-ли да-зна-ца о суть-бе ва-ши-го бра-та, а на-ши-го ве-те-ре-на-ра па и-ми-ни Ла-рис…»