Невидимый мир

   Если Рейта и Кларен иль Шанти вовсе не спасали Триму, а выполняли, может быть, сами не зная того, приказ Хессета... или еще какой-то тайной власти, может быть, власти хойта, стоящей за Хессетом. Если они спасали какой-то там "дух пассионарности". Что ж, очень логично. Оглушающий, почти смертельный удар - и новая версия Дейтроса. С Ивик в свое время тоже так поступили, как только у нее появились неудобные вопросы... Ее били так, что она едва не умерла. Что ей было уже все равно, ей было не до вопросов, ни единой мысли в голове, только бы не было так больно. А потом, после этого объяснили дейтрийскую версию мира. Керш, несомненно, верил в то, что говорил. Мало того, он говорил правду - Дейтрос и в самом деле очень мал, и если не напрягать все силы, ему не выжить. А для напряжения всех сил нужен большой процент пассионариев... А он обеспечен гибелью Старого Дейтроса... Та же самая ситуация - ударить так, чтобы уничтожить всех неугодных Хессету, всех простых довольных жизнью мещан, а оставшимся объяснить, зачем нужно теперь напрягаться и забыть о себе и о человеческой жизни...

   Шендак, как все логично складывается.

   Ивик остановившимся темным взглядом смотрела в монитор. Неужели это правда?

  -- Привет, ласточка, - Кельм радостный, ледяной, морозный, присел рядом с ней на корточки. Ивик обернулась к нему.

  -- Ты чего грустная? Знаешь что? Я убил Васю.

  -- Да? - Ивик покачала головой, - что, уже можно?

  -- Да, разрешение получил. Так что вот. Вел он себя перед смертью, как последнее дерьмо. На все был готов, чтобы выжить. Рассказал много полезного... достаточно было чуть припугнуть. Жаль только, умер слишком быстро. И безболезненно.

  -- И слава Богу, - Ивик легко обняла его за шею, - все хорошо. Ты молодец.

  -- Мне очень хотелось его убить, - тихо сказал Кельм, - за тебя. Такое... такое нельзя прощать.

  -- Спасибо, - сказала Ивик, - давай поедим? Со вчерашнего еще холодец остался. И мясо.

   Они не могли больше ничем заниматься. Монитор мерцал на журнальном столике, тоже недавно купленном. Они сидели на диване рядышком и говорили. Не слишком близко, не соприкасаясь - только рука лежала в руке.

   И тогда Кельм, запинаясь и мучаясь, рассказал Ивик о переговорах и об Эльгеро.

  -- Но... может быть, эти переговоры ведутся с санкции командования?- тихо сказала Ивик.

  -- Конечно, я подумал об этом. Но понимаешь, это слишком маловероятно. Об этом знало бы мое командование. Мне давно приказали бы прекратить... если это санкционированные, нормальные переговоры, если это не предательство - то зачем мне было бы выслеживать их?

   Ивик молчала. Еще один камешек ложился в мозаику.

  -- Я одного не понимаю - почему иль Рой? Почему он? Ты знаешь его. Какие мотивы у него могут быть, вот чего я не понимаю.

   Ивик открыла рот. И закрыла. До этого дня она тоже не могла бы ответить на такой вопрос.

  -- Какие? На что его могли купить? Корысть? Ерунда, это невозможно. Шантаж? - Эльгеро не из тех, кого можно запугать. Идейные соображения - опять же... Господи, Ивик, иль Рой - лучший человек, кого я знаю. Понимаешь? Самый чистый, самый... настоящий. И что? Не понимаю!

  -- Подожди, Кель...- слабым голосом сказала она.

  -- Ты что? - он потрогал рукой ее лоб, бледный, вдруг покрывшийся испариной, - тебе плохо?

  -- Нет... просто понимаешь. Эльгеро мог узнать что-то новое.

   И она стала рассказывать Кельму о сообщении Дамиэля. О том, что далеко выходило за рамки давнишних "Писем незнакомому брату".

  -- Ведь если он это вдруг узнал... если это правда... тогда наша жизнь, наша борьба - все это не имеет смысла. Мы защищаем зло, понимаешь?

  -- Подожди, - сказал Кельм. Ивик замолчала. Неужели это непонятно?

   Это придуманная цель - защита Тримы. Никто и не собирается Триму уничтожать. И церковь тоже. Триманская церковь не лезет в политику, а духовные вопросы ведь дарайцам по сути безразличны, если они не касаются земных дел. К чему бы дарайцам уничтожать триманскую церковь...