Невидимый противник

Однако мысли теснились в голове. Он вытер лицо, провел пальцами по щекам и снова посмотрелся в зеркало. Человек, который все это проделал, должен выглядеть как я, подумал он. И первый раз в жизни Джон попытался уяснить себе, как, собственно, выглядит. До сих пор он не придавал этому значения, хотя, сколько помнил себя, очень заботился о своей внешности. В отношении одежды он должен был строго соблюдать приличия решительно во всем, вплоть до мелочей. В некоторых вещах, конечно, была свобода выбора, например в отношении галстука. Однако для банковских служащих в Сити и здесь существовали довольно тесные рамки — было принято носить белые рубашки с галстуками не кричащих цветов. Правда, у него не было склонности к кричащим цветам.

Его привычка носить белые шорты тоже не была его характерной особенностью. Теперь он пытался найти свои существенные отличительные черты, на которых должно было основываться сходство с ним. Рассуждая логично, они должны были существовать. Джон долгое время пытался их найти, но это не удавалось, ибо лицо, которое он видел в зеркале было его собственное, и он не мог его рассматривать как отвлеченное «лицо». Это был он сам, это было только отражение его «я».

Лицо его было розовым, но не красным, в меру открытым. Он выглядел как человек, не перенесший ранее тяжелой болезни, не имевший сильных нервных переживаний и хорошо питавшийся. По лицу Джона было видно, что он отнюдь не злоупотреблял спиртными напитками. Он с огорчением подумал, что история, в которую влип, впоследствии может отразиться на его внешности.

— Я дьявольски мало отличаюсь от своих знакомых,— сказал Джон своему отражению в зеркале. Он немного удивился этому обстоятельству, так как никогда раньше об этом не думал.— В своей обычной одежде я выгляжу как банковский служащий или как молодой юрист. Как Ричард Стил...— Он начал раздумывать о Ричарде Стиле. Тот был ростом с него, имел такую же фигуру. Его волосы были немного темнее, а подбородок, пожалуй, более округлый. Или же нет? Джон почесал подбородок. Стил был похож на него, наверное, на год старше, так как поступил в университет годом раньше Джона. Ах, да, у Ричарда, вроде как, не было пробора.

Он стал думать о других: об Альфреде Куртисе, о Генри Робертсе, сидевшем в банке рядом с ним. Подумал о Форесте Каррингтоне, хотя тот работал в области ста-

ли. Затем подумал о Русе Нортоне, хотя тот закончил Принстон, и даже о Пите Вудсоне.

Да, Джон понял, что он человек того же типа, что и его знакомые. Насмотревшись на себя в зеркало, он убедился, что имеет заурядное, часто встречающееся лицо. Потом перешел к другим проблемам, о которых тоже стоило подумать. Как отнесутся к нему в банке? Что подумает его отец, живший в отставке во Флориде, когда эта поразительная новость дойдет до него? Стоит ли ему поддерживать связь со своими знакомыми и пытаться убедить их в своей невиновности? В конце недели он был приглашен кое-куда. Следует ли ему позвонить и извиниться, что из-за убийства он не может прийти? А потом Барбара! Но о Барбаре теперь ему нечего и думать.

Он оделся, вошел в комнату и открыл окно, чтобы впустить свежего воздуха. Значит, кто-то был очень похож на него — это основной вопрос. Этого человека, когда он стоял в вестибюле, освещенный сзади, приняли за Джона Говарда. Сначала стоит предположить, что тот толстый пожилой мужчина с пылесосом лишь простодушно настаивает на своем заблуждении. Лучше всего исходить из того, что этот дьявольский план придумал один-единственный человек.

И вдруг, когда Джон стоял в своей так хорошо знакомой квартире, его снова охватил страх. А что если у него просто провалы в памяти, что если та квартира была ему такой же знакомой, как его собственная? Может быть, он просто не в силах вспомнить? При этой мысли в мозгу его. закружилось что-то темное. Страх прошел, но некоторое время он чувствовал какую-то духовную пустоту. А потом снова стал Джоном Говардом, жившим своей, единственной жизнью. Осязаемые приметы этой жизни находились вокруг.

Он сел за письменный стол и ударил по нему кулаком. Человек, столь похожий па него, научился писать его почерком. Джон полез в ящик, где хранил не так давно оплаченные чеки. Стал искать и вскоре нашел связку чеков, лежащую наверху. Туда он их не клал.

Итак, подумал он, это было сделано самым обычным образом. И сделано довольно хорошо: стол не оставлен в беспорядке. Все же, пока этот человек изучал чеки, он забыл, в каком точно месте они лежали.

Джон вынул из пачки много чеков и стал исследовать собственную подпись так же, как перед этим свое лицо. Разглядывая, он почувствовал, что ему трудно оставаться спокойным и объективным. Он видел только написанную от руки фамилию, свою фамилию. Подпись была скромная и разборчивая. У меня вроде как нет особого личного росчерка, подумал он. На различных чеках была заметна небольшая разница в подписях, и Джон подумал, что графологу трудно будет установить подделку подписи на фальшивом чеке. Наверняка окажется, что у экспертов разные мнения, это часто бывает.