Невинна и опасна, или Отбор для недотроги

– Под номером два у нас Жаклин. Помнишь, с нею я тебе познакомила в театре? Эта будет брать воспитанием. Чего только в неё родители не вложили. Она обучена десяткам наук и искусств. Как только у бедной ещё голова не распухла?

Третьим на блюдце материализовался эклер, соблазнительно поблёскивающий шоколадной глазурью.

– Аурелия. С ней я близко не знакома. Видела несколько раз. Роковая красавица. Мужчины головы сворачивают, провожая её взглядами. Но что за крем у этого пирожного внутри? Или там, внутри, вообще, ничего нет – пустота? Скорее второе, – принцесса усмехнулась. – Попробуем?

Амалия смотрела на пирожные и опасалась, что после таких аналогий ей ещё долго не захочется десерта. К счастью, принцесса не настаивала.

– Теперь к главному, – Арабель оставила в покое блюдце со сладостями и с удовольствием отпила несколько глотков чая. – Помнишь, я сказала, что тебе сегодня понадобятся силы. К чему это я. На званый обед нужно приходить с подарком. Сначала я подумала, не проехаться ли нам с тобой по магазинам. Я ведь знаю вкусы Себастина. Мы могли бы подобрать ему превосходный набор писчих принадлежностей или книгу – что-нибудь серьёзное, какие-нибудь труды по истории или географии – он такое любит. Но потом подумала – слишком предсказуемо. Наверняка остальные так и поступят. Нужно что-то необычное. И тогда мне в голову пришла мысль – ты должна подарить ему какое-нибудь снадобье, приготовленное собственноручно. Себастин будет в полном восторге. А барышни-конкурентки ногти сгрызут от зависти. Ты ведь разбираешься в аптекарском деле? Сможешь?

Идея Амалии понравилась. Ни на какие более-менее приличные писчие принадлежности у неё бы всё равно денег не хватило. Другое дело снадобье. Она знает уникальный рецепт заживляющего раны средства. Необходимые травы можно попробовать собрать в окрестном парке. А пару капель воды из проклятых пустынных колодцев приобрести в аптеке. Вот только…

– Я бы смогла приготовить снадобье, но мне нужно аптекарское оборудование. Точные весы, ступки для перетирки трав, специальные горелки.

– Я про это подумала. Всё это должно быть у Маркеля в лаборатории.

Одно только упоминание имени младшего принца заставило сердце пропустить пару ударов. Воспоминания о прошлом вечере, не спросив, всплыли в голове. Шею обдало жаром в том месте, где её касались его губы.

– А разве Его Высочество разрешит? – голос предательски дрожал.

– Во всяком случае, не запретит. Братца нет во дворце и, думаю, вряд ли он в ближайшие дни появится.

В груди отчего-то заныло.

– А где Его Высочество?

– Отец наказал его. Отправил с поручением в какую-то глушь.

– Наказал? За что? – в горле пересохло.

– Это же Маркель, – закатила глаза принцесса. – Он никогда не был паинькой. Вот и снова дал какой-то повод для отцовского гнева.

Глава 29. Самый грустный вопрос

В поисках нужных трав пришлось забрести в самые дальние уголки придворцового парка. Амалии нужны были листья дикого папоротника. Они не отличались большими размерами, как у декоративного, но зато гораздо лучше подходили для снадобья.

Арабель не смогла её сопровождать – с утра у принцессы были назначены занятия с заморскими профессорами. Но Амалия не боялась заблудиться. Она неплохо умела ориентироваться в лесу. Смело свернула с мощёной аллеи на едва заметную тропинку.

День сегодня выдался пасмурным, туманным, промозглым. Но Амалии нравилось, как влажный воздух остужает пылающие щёки. Ей нужна была эта прохлада, чтобы притушить вновь и вновь возвращающиеся воспоминания о вчерашнем вечере. Казалось, она до сих пор ощущает ладони Маркеля на своих плечах. Амалия не знала, что прикосновения мужчины могут вызывать такое странное пугающее волнение, такое томление, мешающее думать и дышать. Зачем Его Высочество это сделал? Он так поступает со всеми девушками? Госпожа Элисон предупреждала об этом, советовала держаться от него подальше. Почему Амалия не послушалась?

Хорошо, что по приказу короля Маркелю пришлось уехать далеко от столицы. Теперь хотя бы какое-то время Амалии не придётся избегать встреч, опасаясь, что Его Высочество попытается повторить что-то подобное. Но почему король наказал сына? Неужели из-за неё? От этой мысли смятение в душе становилось ещё сильнее. Его Величество всё понял – догадался, что между ней и Маркелем что-то произошло. Наверно, крайне огорчился опрометчивости и легкомыслию Амалии. Ей было горько осознавать, что разочаровала Его Величество, но ещё горше становилась, когда представляла, как сильно, должно быть, король разгневался на сына. Она боялась признаться сама себе, но ей было жаль Маркеля.