Невинная для Лютого

Сотовый моргал светом и вибрировал на столе рядом с фотографией жены Берегового. Сердце облилось кровью и я, когда взяла сотовый, будто случайно свалила её в проём между столом и батареей. Надеюсь, Чех не увидел, что Лютый хранит фото своей погибшей жены, готовясь к свадьбе со мной.

— Да, папа, — стараясь, чтобы голос мой не дрожал, я вложила в него как можно больше бодрости. — Как твои дела?

— Нормально, — сразу обрубил отец. — Что с тобой? От тебя ни одного звонка за столько времени. А твоей телефон вне зоны. Когда приедешь?

— А что случилось? — удивление прозвучало искренне. — Проблемы с приютом для животных?

— Никаких, — отрезал он. — Твой управляющий работает как швейцарские часы.

— С чего вдруг тогда ты забеспокоился? — Я вернулась к кровати и, делая вид, что у меня каждый день начинается с визита в спальню вооружённых полицейских, тепло улыбнулась Лютому. — Я отдыхаю и восстанавливаю силы, как ты просил.

— Сегодня я встретил Носова, — отрывисто произнёс отец. — Они готовятся к свадьбе, но невеста — дочь губернатора. Оказывается, Григорий давным-давно вернулся с островов, но тебя до сих пор нет. Я пробил этот телефон, и теперь знаю, что ты точно не на Багамах. Как это понимать?

— Мы с Григорием расстались, — продолжая улыбаться Лютому, объяснила я. — Пыталась тебе раньше сказать, но ты не слушал. Я… выхожу за другого, пап. И он мне нравится намного больше, чем Носов.

— Кто он? — рыкнул отец. — Как зовут?!

— Мы приедем в гости, и я вас познакомлю, — ушла я от прямого ответа.

— В гости?! — ещё сильнее разозлился отец. — Это наш дом. Твой дом! Говори, кто этот смертник, что без моего согласия решил жениться на моей дочери?

— Он, — улыбка держалась, как приклеенная, а я водила пальчиком по груди Лютого, — сильный и богатый, папа. И вряд ли тебе под силу отговорить меня выходить замуж.

— Это мы увидим, — тяжело задышал в трубку отец. Но через несколько секунд, успокоившись, осторожно уточнил: — А ты как? Восстановилась после выкидыша?

Я вздрогнула и, отдёрнувшись от Лютого, прижала ладонь к животу. Носов напел про выкидыш?! Сомнений в том, кто виновен в нападении на меня тех отморозков в лесу, не осталось. С трудом выдавила:

— Я в порядке, пап. Прости, мне пора бежать. Перезвоню и скажу, когда мы приедем.

Отключилась и, не глядя на посторонних, потянулась к Лютому. Прижавшись на миг к его плотно сжатым губам, посмотрела в чёрные глаза и спросила:

— Приготовить кофе?

Не дожидаясь ответа, кивнула и поднялась с постели. Когда я проходила мимо Чеха, он глянул на человека с пистолетом, и тот опустил руку. Я сжала зубы, не позволяя себе облегчённый вздох. Не замедляя шага и не оборачиваясь, спокойно вышла из комнаты.

Но за порогом силы покинули меня и я, покачнувшись, едва не упала. Опираясь о стену, поползла на кухню на ватных ногах.

И тут открылась входная дверь. Пахнуло холодом, и в морозном облаке в дом вошёл Сергей. Я успела заметить, что следом, приставив пистолет к спине друга Лютого, шел огромный человек. Лицо его было скрыто маской, на груди бронежилет.

Улыбнулась Сергею, и хоть этот мужчина спас меня ценой собственной жизни, тепла в голосе так и не удалось добиться:

— Привет, Серёжа. Тебя уже выписали? — Кивнула на следующего за ним незнакомца: — А у нас гости. Располагайтесь, я приготовлю кофе на всех. Жаль, Мария приболела.

И, отвернувшись, направилась на кухню. Тому, что тётя Маша и её муж подхватили вирус, я сейчас очень порадовалась. Они в безопасности, а мы здесь все как на пороховой бочке.

Усевшись на табурет, едва смогла перевести дыхание. На колени прыгнула Рыжуня, и я машинально погладила кошку. Животное вцепилось в меня когтями, боязливо посматривая на дверь.

— Полностью с тобой согласна, — пробормотала я и почесала кошку за ухом. — Сама бы век их не видела.

Когда головокружение прошло, поднялась и приготовила семь чашек кофе. Поставив их на поднос, направилась к спальне Лютого, как раздался хлопок, и посуда выпала из моих ослабевших рук. Чашки разлетелись осколками, оставляя на полу тёмные кляксы кофе.

Это же выстрел!

Глава 56. Лютый

Уснул я глубокой ночью, хотя все равно болтался на обрыве собственных желаний. Тяжело было лежать рядом с Ангелиной. Не думал, что будет не просто сложно, а невозможно не дышать. Не слышать ее постанывания. Не поглаживать теплую кожу ладонями и не шевелиться, не чувствовать мелкую дрожь девушки всем телом.

Я будто очнулся ото сна и больше не мог расслабиться. Несколько месяцев назад ярость за смерть жены душила и ненависть на Кирсанова была невыносимо сильной доминантой, а теперь я злился… на себя. За то, что поддался на сладкие обещания мести, что станет легче, повелся на слова Чеха, что вернет сына, найдет сына. Вранье! Стало хуже. И Сашки рядом нет, третий год пошел, и сердце в груди, будто кусок льда.

Я не хочу! До черноты в глазах не хочу быть этой тьмой испачканным, но поздно. Уже влез по самое горло. Успеть бы спасти детей, пока меня все это не задушило.