Невинная оговорка

У меня в животе что-то сжалось, но не от того, что он всё знает. А от того, что я не знала, расстроен ли он от того, что я совершила или от того, что нарушила наш договор и ничего ему не сказала. Наименее болезненная часть моей измены состоит в переплетении и соединении частей тела. Наибольшие страдания и муки заключены в душе, в причинах, кроющихся внутри. Подпустив к себе Финна, я не предпочла его Натану, я выбрала себя.

Я посмотрела Натану прямо в глаза, даже после всего этого, его взгляд был открытым.

— Как давно ты об этом знаешь?

— О чём?

— О Финне.

Он склонил голову и свёл брови к переносице.

— О Финне? Нашем соседе?

В ту же секунду, как он выпрямился, я всё поняла. Натан ничего не знал о моей измене. Но он не глуп и, услышав имя Финна, обо всём догадался. Он отступил от меня на несколько шагов, качая головой из стороны в сторону.

— Нет.

Моё сердце бешено заколотилось, наблюдая, как осознание отразилось на его лице.

— Натан…

Сначала его рот лишь немного приоткрылся, но затем его нижняя челюсть отпала, и он стрельнул в меня взглядом своих карих глаз.

— Финн? — спросил он так, будто никогда раньше не слышал этого слова.

Впервые в жизни я не могла предугадать его реакцию. Я видела напряжение, пронзившее его руки, выражение его лица сменялось от замешательства, гнева до отчаяния.

— Ты была… с… как долго это продолжается? — задыхаясь, спросил он. — Стоп. Не говори, — его взгляд пробежался по комнате, он посмотрел на рулон туалетной бумаги, на корзину для мусора, на мыло для рук с морским запахом. — Когда он фотографировал тебя.

Я скрестила руки и на вдохе произнесла.

— Да. Мы этого не планировали…

— Когда это было? Всего две недели спустя как он сюда въехал? — ноздри Натана раздувались, как у огнедышащего дракона. — Думаю, всё могло быть намного хуже. Ты могла сделать это прямо в день его переезда.

Он молча сверлил меня взглядом, его лицо и шея начали потихоньку краснеть.

— Так вот, где ты ночевала?

Чувство вины, которое я думала мне не присуще, зародилось внутри. Я не могла подобрать правильных слов, не уверена, что такие вообще существуют. Несмотря на то, что вчера вечером я сделала свой выбор в пользу Финна, для меня было, как ножом по сердцу видеть страдание, отразившееся на лице Натана. Я собиралась в ближайшее время всё ему рассказать о Финне. Но я не хотела, чтобы он обо всём узнал таким образом. Я была в состоянии лишь кивнуть.

— Значит ты была с ним, а потом всё равно вернулась сюда.

— Прошлой ночью между нами ничего не было, — произнесла я, будто это могло меня оправдать. — Мы не…

С каждым вздохом его грудь вздымалась.

— Я не понимаю, если ты с ним не спала, ты изменила мне или нет.

— Да, но вчера вечером ничего не было, время было неподходящим, ведь… — я закрыла лицо руками. — Я не могу это объяснить. Ты всё равно не поймёшь. Дело не только в сексе…

— Ага, — презрительно фыркнул он. — Нет. Я, блядь, не хочу это слышать.

— Натан, я была в полной растерянности, в смятении, совершенно одна. Тебя не было рядом, а он был, — я опустила руки. — Я обратилась к нему. Я плакала у него на плече — о тебе, он мне позволил. А теперь…

Его челюсть сжалась, подбородок напряжён. Весь его внешний вид говорил о том, каких усилий ему стоило сдерживаться.

— Теперь? Что теперь?

Мне было трудно выдавить из себя хоть что-нибудь. Я ещё не до конца привыкла к тому, что приняла решение остаться с Финном. Но я должна произнести это вслух. Я должна рассказать Натану правду, если ожидаю от него того же.

— Ты уже знаешь, между нами всё кончено, — произнесла я, и, наконец, на моих глазах выступили слёзы. Я не ожидала, что моя любовь к Натану будет отзываться такой сильной болью в груди, казалось, она может меня даже убить, раскрошить моё сердце на части. Я никогда не хотела другой судьбы для себя или кого-то другого, только его, но он заблокировал свои чувства ко мне, чем ранил меня очень больно. И ради чего? Для меня причины, по которым он это сделал, обоснованные, но они не оправдывают его поведения. И вот, где мы оказались, это не должно было случиться. Теперь у меня есть кое-кто другой. — Всё слишком сложно.

— Брак вообще штука сложная, знаешь ли.

— Не говори мне, что из себя представляет брак, — произнесла я на повышенных тонах, раздражённо. Джинджер жалобно заскулила, толкаясь в ногу Натана. — Ты полностью от меня отвернулся.

— А ты переспала с другим.

Я отшатнулась.

— Он мне не безразличен.

— И что ты собираешься делать, а, уйти от меня? К нему? К человеку, которого знаешь меньше месяца?

Я покачала головой.

— Мне жаль, что ты узнал обо всём при таких обстоятельствах. Я собиралась тебе всё рассказать. Просто, когда ты сказал, что зол не из-за аборта, я подумала, что ты говоришь о Финне.

— О Финне? — выдавил он, его ноздри раздулись, а лицо стало красным, как помидор. — Ты что думала мы просто сядем, ты расскажешь мне об измене, и я приму это как должное?

— Нет, я думала, ты будешь…