Невинный соблазн

Судя по шелесту ткани за спиной, она последовала его примеру. Стоило им закончить, карета остановилась. Отодвинув в сторону занавеску, Ник увидел, что экипаж стоит на противоположной стороне улицы напротив особняка леди Дэрринг. Он оглянулся на Мередит… и у него перехватило дыхание. Как же прелестно она выглядела! Раскрасневшаяся… с горящими глазами… Теперь она стала похожа на женщину, которую любят. Поднимая с сиденья свой ридикюль, графиня старалась не смотреть на Ника.

Он не знал, что сказать на прощание. У него хватило здравого ума не предложить ей остаться, хотя подобного рода мысль постоянно вертелась в голове. Мередит должна возвратиться в свой мир, которому принадлежит так же, как он принадлежит своему.

Положив руку на ручку дверцы кареты, женщина оглянулась.

– Спокойной ночи.

Прежде чем у него появилось время передумать, Ник схватил ее за руку, не давая выйти из экипажа. Притянув Мередит к себе, он принялся целовать ее со всем пылом и искусством, которым овладел за долгие годы. Ник схватил ее голову за затылок, прижался к губам своими хищными устами и, запустив пальцы в распущенные волосы, с наслаждением ощутил шелк ее локонов на своей огрубевшей ладони. Из горла женщины полились уже знакомые ему кошачьи звуки. Кровь его запылала. Снова возбудившись, Ник опять запустил руки под ее юбки в поисках источника наслаждения.

Раздался крик кучера. Разобрать, что он кричит, было невозможно, но простонародный говор резко прозвучал с козел экипажа.

Словно вспугнутая птичка, Мередит оторвалась от губ Ника и поспешно сказала:

– Он перебудит всех в округе. Вы должны отпустить меня.

Первым его желанием было сказать, что он ничего никому не должен. Пусть кучер хоть весь город на ноги поставит. Ему все равно… А затем к нему вернулась способность рассуждать здраво. Он кивнул. Вытащив руки из-под подола ее платья, Ник отстранился от Мередит.

Бросив на мужчину последний взгляд, смысл которого оставался для него непонятным, она выскочила наружу. Дверца кареты закрылась за ней, оставив Ника фантазировать насчет того, что он желал бы с ней испытать, будь у него больше времени… и кровать под боком.

Впрочем, ему хватило здравомыслия приказать кучеру ехать обратно, а самому усесться на сиденье. По дороге он твердо решил прислушаться к ее словам и отпустить ее… отпустить навсегда.

Поведя плечами, Ник освободился от фрака и бросил его на большую кровать, над которой на четырех столбиках висел балдахин. Лишь когда фрак упал на постель, мужчина увидел, что кровать уже занята. Бесс в томной позе кошки лежала поверх узорчатого покрывала. Подбородок лениво покоился на ладони, вот только напряженный взгляд выдавал женщину с головой. Выпрямившись, Ник скрестил руки на груди.

– Ну же, Ник? – растягивая слова, произнесла Бесс, поигрывая нитями бус, обрамлявших ее низкий вырез декольте.

Давным-давно доведенный до совершенства прием, привлекающий внимание к ее объемистой груди. Он уже видел это бессчетное число раз, причем не только, когда соблазнить надо было его.

– Это она?

В ответ – гробовое молчание.

– Та, ради кого ты меня бросил? – спросила Бесс.

Подавив зевок, Ник присел на стул и принялся стягивать с ног сапоги. Если уж его собираются допрашивать, то разумнее устроиться поудобнее.

– Я уже говорил тебе: мы расстались не потому, что у меня появился кто-то.

– Лгун.

Избавившись от второго сапога, Ник предупреждающе насупился и уставился на женщину.

– Поздно, Бесс. Сегодня ничего не получится.

– Вполне естественно. Теперь, когда ты стал изысканным лордом, тебе нужна настоящая леди. – Привстав на колени, Бесс подалась всем телом вперед. – Она похожа на настоящую леди. Вместо крови в венах – лед. И тебе это нужно? Ты предпочитаешь холодных жеманниц в муслине и кружевах?

Ник отрицательно покачал головой, отгоняя от себя образ Мередит, страстно извивающейся под ним.

– Ты понятия не имеешь, о чем болтаешь.

Женщина соскользнула с кровати и, выразительно покачивая бедрами, подошла к нему.

– Тебе никогда не удастся стать светским франтом, Ник, даже если возьмешь в жены настоящую леди. Ты можешь общаться с ними, быть приглашенным на их светские приемы, можешь подражать их поведению, но ты не в силах изменить самого себя.

Ее слова как будто окатили его холодной водой, напрочь лишив того чувства покоя и довольства, которое осталось после Мередит. Бесс была совершенно права. Уличный мальчишка-сирота навсегда останется жить в его душе. Вот только было бы глупо и дальше не замечать другой стороны своей души. Сын графа никуда не делся. Он был существом из двух миров, разрывающимся между этими двумя вселенными. Сегодняшний инцидент с Фербанксом яснее ясного свидетельствовал, что ему никогда не избавиться от своего прошлого. Оно всю жизнь будет преследовать его. Таким хорошо воспитанным леди, как Мередит, не было места в его жизни.