Невменяемый колдун

Комендант буравил своими вдруг ставшими пронзительными глазами чуть ли не всех одновременно, ожидая услышать хоть малейшие возражения. Но тупоголовых в строю не нашлось. Желающих притвориться умниками — тоже. Поэтому проводящий построение Эль-Митолан вновь принял невозмутимый вид, глаза его вновь стали тусклыми и невыразительными, а голос — спокойным и обыденным:

— Теперь перейдем к нашему пополнению. Скорее всего, вы уже познакомились, но теперь представляю вам нового товарища официально. Кашад Низу. Его воинское мастерство вы уже могли оценить недавно. Хочу добавить, что и магические таланты у него не менее уникальные. Поэтому командование сразу присвоило ему звание десятника.

Речь немного прервалась и продолжилась после пробежавшего по рядам ропота:

— Сегодня Кашад занят обычной рутиной организационной волокиты. Но завтра должен стоять во главе своего отряда. Желающие могут подходить к нему в свободное время и предлагать свои кандидатуры. А сейчас! Внимание! Разойтись на запланированные места занятий!

Строй распался, закружил небольшим водоворотом. На Кашада поглядывали с еще большим удивлением и заинтересованностью. И многие прикидывали: что делать? Идти к этому почти незнакомому Эль-Митолану в отряд или нет?

В среде наемников подразделение на десятки и сотни было во многом условно. Так, сотней считалась группа, в которой было не меньше шестидесяти особей. Но порой то же самое говорили об отряде численностью и до ста пятидесяти воинов. Правда, чуть разнились названия: слово «сотня» предварялось прилагательными «малая» и «большая». Десяток имел лишь одно ограничение: в нем должно быть не менее десяти человек. Но порой бывало и до сорока. Тогда к данной терминологии формирования добавляли значения «белый», «двойной», «триединый» и «черный». «Белый», как правило, давали под командование начинающего десятника. Или в боевых условиях в него входили отборные наемники, квалифицирующиеся в разведке, расшифровке следов и диверсионной работе. И уже «черным десятком» командовали заслуженные и опытные ветераны, которым оставался лишь один шаг до перехода на должность сотника.

Скалоподобный Дорнесс стал покрикивать на наемников, разгоняя их по местам занятий, а комендант повел Кашада в здание. Но на полпути их догнала менсалонийка, игриво шлепнула Невменяемого ниже спины и вызвала этим вполне справедливую вспышку негодования:

— Да что ты себе позволяешь?!

— Все! Поняла, господин десятник! Больше не повторится! — затараторила Золана, совершенно не обращая внимания на нахмуренного коменданта. — Я только хочу сообщить, что очень рада, что попала под твое командование. И предупредить: никого больше пока не набирай без совета со мной.

Как ни умел Кремон держать себя в руках, но тут потерял дар речи от возмущения. А в следующее мгновение после наемницы остался лишь запах ухоженного женского тела и чарующей парфюмерии. Комендант резко возобновил движение и бросил через плечо:

— Присмотрел себе заместителя?

— Вроде бы. Только хотел подробнее узнать биографию ордынца со шрамом поперек лба.

— А, Меченый! — одобрительный кивок и уважительный взгляд. — Смотри ты, как быстро заметил! Действительно надежный воин. Хоть и до десятника немного недотягивает. После «беседы» с командиром я тебе дам его дело почитать.

Кремон уже догадывался, что именно сейчас его будут проверять на лояльность под Сонным Покрывалом, но относился к этому с полным безразличием. Его больше интересовало количество приданных ему в подчинение людей.

— В договоре этого не указали! Почему?

— На данный момент у нас туго с десятниками здесь. Ты будешь лишь четвертым, а надо как минимум пять, а то и шесть. Но и в Ледонии, скорее всего, будут некоторые пересортировки личного состава. Так что пока себе наберешь двойную десятку. Только учитывай: при переходе, может, тебе придется командовать и сорока подчиненными. Справишься?

— Постараюсь.

— Кстати, эту фурию ты точно к себе берешь?

— Еще чего?! — чуть ли не выкрикнул Кашад, фыркая с возмущением. — Даже не пойму, почему она так себя ведет, я ей повода не давал. А уж тем более видеть ее в своем десятке не желаю!

Комендант остановился перед дверьми памятного помещения и придержал молодого колдуна за локоть:

— А где же выход из сложившейся ситуации? Вот ты не желаешь, другой тоже о ней слышать не хочет, третий чуть в обморок не падает при ее имени. А мне что делать? Оставить этот ураган при центре в качестве источника новых неприятностей?

— Вы что, серьезно? Хотите сплавить это чудо мне?

— Серьезней некуда! Вся надежда на тебя. Она хоть слушать тебя собирается. Да и признает твою силу.

— Интересно, а почему вам ее десятником не поставить? Бояться ее будут однозначно.

— Ага! Если выживут в первую же неделю! Ты сам подумай о своем предложении со стороны.

— Ах да, — вздохнул Кашад. — Она мне и сама в подобном признавалась. Опасалась убить за малейшее ослушание…

— Вот видишь! Она тебе даже раскрывается понемногу. Уже отлично. Я думаю, что ты с ней справишься обязательно.

— Да нет, не хочу я такой нервотрепки категорически!