Невозможно в это поверить, но…

— И в итоге вы положили целую дивизию!

— Виноват, не подумал, но я исправлюсь.

— Конечно, полковник, исправитесь. Вы возглавите погибшую дивизию, чтобы сопроводить их к Аллаху. За свои поступки надо отвечать.

На закате разжалованного полковника расстреляли перед строем двух армий, я не стал его жалеть, потому что он повинен в гибели большого количества солдат.

Глава 21

Осень 1929 года. Иран, окраина городка Ахаджар, параллельная реальность

Позиции под Ахаджаром нам были хорошо знакомы, мы на них уже оборонялись против британцев, но сейчас предстояло их подготовить с учетом применения противником танков и бронемашин. Ведь именно Ахаджар является ключом к Ахвазу, потеряй мы его, дальше противника никто не остановит.

Все взрослое население от Бушира до Ахваза было согнано на строительство оборонительных рубежей. По настоянию отца предусмотрели три линии обороны. Копали противотанковые рвы, кстати, по моему требованию, оборудовали «волчьи» ямы, заполняя их сырой нефтью. Решили использовать опыт применения бочек с самопальным «напалмом». На всех более или менее проходимых тропах в горах устраивали завалы из камней. Иногда доводилось использовать взрывчатку. Каждый окоп, каждую позицию орудий и минометов я облазил лично, старался убедиться, что все сделано правильно. Не то, чтобы я не доверял своему штабу, просто я прекрасно понимал, что от предстоящего сражения зависит многое, если не все. Перебьют нас британцы, и все, Иран, как независимая страна перестанет существовать. И еще не факт, что в этом сражении мне и отцу посчастливиться уцелеть. Правда, я постараюсь это сделать, я не собираюсь обманывать Анастасию.

К исходу третьего дня прибыли третья и четвертая армия. Я сразу же заменил командование, поставил во главе третьей майора Седова, а четвертой армией будет управлять подполковник Самойленко. Отец им определил места в полосе обороны, которую они должны занять и совершенствовать, все необходимые документы и планы переданы.

Если посмотреть на весь район с высоты птичьего полета, а я, кстати, поднимался на воздушном шаре, который мы взяли в качестве трофея: куда ни глянь, везде ведутся работы, люди копаются в земле, подобно кротам. Надеюсь, глубокоэшелонированную и прочную оборону мы создадим. Хорошо, что погода нам благоприятствует, солнце не сильно палит, и дождей нет.

Поздно вечером заявился дед. Он привел обратно выделенные ему в помощь пехотные полки. Оказывается, посыльный с приказом шаха его смог разыскать, и дед своевременно прибыл к Ахаджару.

— Ну, Искандер, ты и развернулся, — сказал дед после приветствий. — Ты со своим начальником штаба армии решил перекопать весь юг!?

— Для начала, я тебя поправлю. Генерал-полковник Воронов с недавних пор начальник штаба вооруженных сил страны, а я командующий всеми войсками.

— Молодец, Рустем, понял, что ваш тандем работает с очень большой пользой. Ты расскажи мне, почему меня спешно отозвал шах? Мне еще бы две-три недели, и всех прихвостней британских я бы изгнал из наших земель, или упрятал в землю.

Пришлось подробно изложить Джахану информацию, полученную от Хиггинса и Тернера.

— Да, ситуация, — задумался дед. — Это, конечно, хорошо, что ты отправил сообщение в Индию, а не прибил шпионов. Пусть британцы думают, что все идет по их планам. И Рустем отключил все средства связи своевременно. Когда в Бушир подойдут корабли Британии?

— Если верить словам Хиггинса, с момента получения от него шифровки должно пройти не менее двух недель. Считай, неделя уже прошла.

— Ага. Поскольку мне не стоит праздно болтаться у вас под ногами, я озабочусь сбором ополчения из местного населения. Полагаю, тысяч десять-пятнадцать собрать смогу. Только оговорюсь сразу, воевать в строю крестьяне не умеют, я им поручу перекрыть все пути в горах. На это у них знаний и умений достаточно. В Ахвазе связь действует?

— Только для меня.

— Распорядись, чтобы мне ее предоставили, хочу нашим друзьям передать сведения о крупной «добыче».

— Думаешь, помогут?

— Война пока между ними не окончена, и в Индийский океан прибыла мощная французская эскадра. Пусть попробуют на зуб «владычицу морей».

Спал плохо, то и дело просыпался с мыслями о предстоящем сражении, припоминал, все ли я предусмотрел, все ли сделал.