Невозможное

— Значит, ты знаешь, что у человеческого тела есть совершенные пропорции, которые можно измерить, они и делают его идеальным. Но такие же пропорции есть и у городов! Число жителей, ширина улиц, размер кварталов… Если найти эти божественные пропорции, то жизнь людей станет благостной и угодной богам. И бессмертные сполна смогут получить причитающиеся им жертвы.

Сократ согласно кивнул, но все же было похоже, что ответ знаменитого архитектора его не удовлетворил, и он в свойственной ему манере принялся засыпать Гипподама вопросами. После долгого разговора они пришли к согласию, что основная цель человека — добродетельная жизнь, а наилучший полис должен помогать и даже заставлять своих граждан жить нравственно и поступать справедливо.

— Говорят, что у друзей все общее, — говорил Сократ. — Именно таким и должно быть государство и законы, им управляющие. Мудрые должны учить неразумных, сильные — помогать слабым. Собственность озлобляет людей, а значит, мешает единству и разобщает. Люди погрязают в склоках и вражде, зависти и ревности. В прекрасном полисе будущего, где все станет общим, не будет раздоров или ссор из-за жен или вещей. Это будет счастливое место, но счастливое особым образом, не в какой-то отдельной его части, а все вместе, как единое целое.

Леша невольно поморщился, но Сократ заметил это:

— Ты с этим не согласен?

— Нет, — ответил Леша. — Мне кажется это неверным. Ты, Сократ, говоришь, что государство — это единство, но я полагаю, что это не так. Государство по своей сути — это множество. Множество людей, характеров, нравов. И если государство будет стремиться к полному единению, оно перестанет быть государством. А превратится, скорее, в семью. И даже как бы в одного человека. Трудно сказать, насколько это плохо или хорошо, но в одном я уверен: это не будет государством. Ведь сила и смысл государства именно в различии: кто-то хорошо печет хлеб, а кто-то хорошо делает оружие или пишет трагедии. Люди в государстве помогают друг другу своими сильными сторонами, то есть своим различием.

Сократ кивнул:

— Ты говоришь хорошо… Но в чем же, по-твоему, цель государства и каким должен быть идеальный полис?

— Как я уже сказал, я думаю, что сила людей состоит именно в их различиях И задача государства не стирать эти различия, а сохранять их. Я согласен, что боги создали людей с особой целью. Но она состоит не только в том, чтобы смертные возносили богам причитающиеся почести. Хотя почести и жертвы богам, несомненно, очень важны. Я полагаю, что добродетель, справедливость и благочестие — это не совсем то, что боги ждут от нас. Если бы богам нужно было от людей лишь это, то они сразу создали бы людей благочестивыми, справедливыми и добродетельными. И главное, в таком случае боги не оставили бы нам выбора, не дали бы нам свободы воли. Так же, как дрозд не может не строить гнездо, а муравей — муравейник, так и люди, будь на то воля богов, не могли бы сдерживать порыв приносить богам жертвы или поступать справедливо и добродетельно. Но боги подарили нам выбор. И я полагаю, сделали это неспроста. Поняв их цель, мы сможем понять и то, как нам следует жить.

— Ты говоришь странные вещи… — заметил Гипподам. — Но продолжай, мы тебя слушаем.

Леша сделал долгую паузу, собираясь с мыслями. Наконец он сказал:

— Боги всемогущи, а значит, они могут все.

Слушатели согласно закивали.

— Но вот в чем дело… Я помню, когда-то Сократ говорил, что мы живем всего лишь среди теней идеального мира, откуда и происходят боги, именно там обитают наши души до рождения. Верно?

— …Да, — ответил философ после некоторого размышления.

— Но зачем всемогущим богам понадобилось забирать наши души из идеального мира и отправлять их сюда? В мир страданий и смерти?

— Это же очень просто! — воскликнул Алкивиад. — Богам нужны жертвы! Именно в этом и заключается их божественная сущность.

— Несомненно, — кивнул Леша. — Впрочем, возможно, богам нужны не только жертвы, но и искренняя любовь. Ведь родители воспитывают детей не только ради того, чтобы те заботились о них в старости и кормили их, но и просто потому, что им нужно кого-то любить и они сами нуждаются в любви.

— Ты хочешь сказать, что человек рожден для любви? — уточнил Сократ.

— Да. Для любви и для счастья. Хорошими законами и воспитанием можно заставить человека быть добродетельным и всегда поступать правильно и справедливо, по внутреннему убеждению или из страха наказания. Но невозможно заставить человека любить и невозможно заставить быть счастливым. Счастье и любовь только тогда будут истинными и настоящими, если рождаются внутри нас, а не извне. Именно поэтому боги создали нас несовершенными. Чтобы мы умели любить. Чтобы могли страдать. Чтобы учились ценить то, что дано нам. И чтобы хотели изменить мир к лучшему…

— Ты складно говоришь, но я не понимаю, при чем тут идеальное государство? — не выдержал Гипподам.