Читаем Невозможность путешествий полностью

Невозможность путешествий

Вот и в Москве одна из самых распространенных и приятственных светских тем — кто откуда приехал или куда собирается уехать. Такое ощущение, что постоянно разъезжающие профессионалы успевают прожить на несколько жизней больше.

Это я уже по себе сужу — с тех пор как покинул дом родной и перебрался в столицу, ровно на одну жизнь стало больше. Даже если уезжаешь, твое существование в месте убытия не останавливается, но, странным образом, продолжает длиться параллельно реальному. Думаю, это чувствуют все приезжие. Все уезжие.

Но то, что видится заманчивым со стороны, оказывается хлопотным и накладным, если ввязываешься в поездки сам. Дискомфорт и отсутствие привычного уюта, зависимость от чужих людей и извне привнесенного. С ужасом думаешь о звездах шоу-бизнеса, вынужденных бороздить страну вдоль и поперек. Сплошные бесчеловечные переезды, когда чес да чес кругом, адский труд, выжимающий до последнего предела.

Я, конечно, праздный человек, но не до такой степени.

Уральск — Казахстан

(Расстояние 1409 км, общее время в пути 1 д. 7 ч 37 мин.)

Топоним понятен — Казахстан граничит с Уралом, в том числе с чердачинской областью, был бы я порасторопнее, похитрее, можно было бы выкроить денек-другой, чтобы заглянуть на Печерскую, 10. Но тогда бы возникал какой-то прагматизм, а мне этого сейчас не нужно.

Кажется, я запутался: по чьим землям теперь несемся? Если учесть, что последний раз мой паспорт штамповали казахи, значит, преодолели мы лишь половину пограничных препятствий, или я что-то упустил? Ведь очень хочется спать, поскольку свет в купе поистине нетварный, глаза слипаются как у куклы, положенной в коробке на бок. Читать сложно, нашел в ноутбуке файл с недавним Левкиным (построчечный разбор бунинского «Чистого понедельника»), увеличил шрифт и ушел с концами. Разнообразил существование, съев мандарин.

Вот и сижу, наблюдая мутацию стиля, левкинские излучения проникают через оболочку соседнего открытого файла, соседнего открытого-прикрытого окна. Тоже ведь чужая жизнь, чужие (высокие) отношения.

Пассажиры сидят по норам. Даже проводники прекратили копошение. Только дребезжание обшивки «под дерево», только колеса, перемалывающие фарш. Кажется, тут один я такой, путешествующий из места отправки к месту прибытия, следуя всем, до копеечки, маршрутом. Самому странно. Над Казахстаном (или мы снова в России?) сплошной Малевич, в котором состав вычерчивает тоннель. Словно мы подводная лодка или аквариум, упавший на самое дно Марианской впадины.

Казахстан — Чингирлау

(Расстояние 1488 км, общее время в пути 1 д. 9 ч 16 мин.)

Все время боюсь сбиться в хронотопе; почему-то важно соответствовать естественному порядку. Даже если художественная литература. Ну, если в рядовых станциях еще можно запутаться, то пограничные пункты должны совпадать, иначе целенаправленное введение в заблуждение выйдет. М-да, дискурс продолжает мутировать, надо бы избавиться от стороннего. Хотя бы закрытием дополнительного окна.

Но сначала дочитаю. Очень уж душеподъемно. Никак не могу вспомнить, курит Левкин или нет. Зачем-то.

Чингирлау — Илецк-1

(Расстояние 1555 км, общее время в пути 1 д. 10 ч 37 мин.)

Для чего придуманы поезда? Чтобы фиксировать себя в них, внутри, думать о себе как об обычном человеке, которым ты, собственно говоря, и являешься, потому что иные, не простые в поездах не ездят.

Воображаешь о себе черт знает что, потом выходишь на стоянке и видишь уродливость тапочек на перроне, носков, некоего исподнего и понимаешь, что все это твое отвращение направлено на себя. Никто не виноват, что ты оказался в этом поезде, сейчас, на этом перроне, в этот день осени, тебе в этом некого обвинить. Ты можешь, конечно, если захочешь — но сугубо в юмористическом плане, осознавая несерьезность посыла. Из чего вдруг возникает: да, это и есть твоя жизнь, только твоя, сугубо твоя, это и есть ты. Вот как.

И ничего другого, никого другого, все прочее надуманно и ненатурально.

Выходишь на перрон, а напротив остановился поезд, стоят люди и почему-то все молчат, статичные как шахматы, хотя до отправления масса времени, и хочется перепутать поезда и сесть в другой поезд, чтобы попытаться начать новую жизнь без всего, с нуля, богтымой, какая пошлость, думаешь и смотришь на параллельный состав. Можно было бы в него запрыгнуть, не размышляя, но там такие некрасивые лица, толстые тетки, и всякое желание сдувается, пропадает, никто не виноват, что ты тут оказался.