Невозможный маг

— Говори за себя. — Норрик расправился со своей порцией и потянулся за долей Эльфина. — Я альфар, а Татва — тролль. Ты, кстати, не будешь?

— Откуда мы знаем, кого они поймали? — Эльфин решительно встал, поправив балахон, и взялся за посох.

Тролль мигом сообразил, что от него требуется, и приник ухом к земле. Несколько секунд он слушал, а потом приподнялся и махнул рукой, указывая направление, в котором удалялся беглец.

— Постереги наши места, — сказал молодой маг и вместе с Татвой устремился в ту сторону.

Брехт не собирался ждать, пока его прикончат. Его принесли и опустили в яму где-то в лесу недалеко от опушки, на которой стояло огромное величественное здание, рассмотреть которое орку не дали. Ему не развязали руки — просто вытащили палку и ушли, бросив его одного.

Некоторое время орк действительно лежал на дне ямы, не шевелясь и только моргая, как попавшее в западню животное. Но постепенно чары, которыми окутали его аборигены, стали рассеиваться, и он осмотрелся, соображая, что делать. Эти дикари не позаботились выставить охрану — очевидно, они не имели до сих пор дела с орками и не знали их выносливости и живучести. Там, где животное и даже человек все еще пребывали в оцепенении, орк уже действовал.

На его счастье, руки ему связали впереди, он вцепился клыками в ремни и перегрыз их. Через несколько минут орк был свободен.

Лодыжка еще болела, но Брехт заставил себя не думать о боли — впереди его ждала свобода или смерть. Прислушавшись — кругом была тишина, обычные лесные звуки не в счет, — он подпрыгнул и ухватился за края ямы. Ни одно животное и даже человек не могли бы дотянуться до них, но для рослого орка, высотой почти в пять локтей, это не составило большого труда. Подтянувшись, орк выбрался наружу и, пригибаясь, поспешил прочь.

Но, как оказалось, за ним все-таки следили. Не успел он пробежать и двадцати шагов, как неподалеку раздался гортанный крик.

Брехт бросился бежать, рыча сквозь зубы от боли в лодыжке. Но лес словно ожил — отовсюду выскакивали аборигены, размахивая копьями и дубинами. С ловкостью настоящих охотников они смыкали кольцо, оттесняя жертву в сторону огромного здания, видневшегося за деревьями. Орк метнулся туда-сюда, но из-за больной ноги он не мог бежать достаточно быстро. Кроме того, густые заросли, колючие кусты и высокая трава со странными стручками, висевшими на ней гроздьями, только мешали ему, в то время как аборигены их просто не замечали. Мало-помалу Брехту пришлось отступать туда — встречаться со своими врагами он не хотел. Орк еще помнил, что значило всего один раз взглянуть в глаза кому-нибудь из них.

Решив рискнуть, он развернулся и помчался к строению, надеясь найти укрытие в развалинах. Ему бы только нырнуть в какую-нибудь нору — и там его уже нипочем не достать!

Деревья расступились, и Брехт затормозил, от удивления даже не разозлившись. Он оказался в самом сердце поселения аборигенов, среди конусовидных хижин, сложенных из камней и палок с натянутыми на них шкурами. Несколько подростков непонятно какого пола секунду пялились на него, а потом схватили палки и заорали что было мочи, устремившись ему навстречу.

Орк рванулся в сторону, пронесся через селение и помчался по огромной дуге, огибая развалины. Если бы ему удалось добраться до…

Не удалось. Ибо уже через десяток шагов из-за поворота навстречу ему вышли двое, кого он ну никак не ожидал встретить.

От неожиданности Брехт затормозил так резко, что поврежденная лодыжка хрустнула, и он упал на колени, морщась и рыча от боли. А встать уже не успел — его в тот же миг окружили аборигены, наставив на него копья.

Вождь ульваров повернулся к Эльфину и поклонился.

— Ты воистину великий чародей и послан богом! — произнес он. — Стоило тебе встать и сделать шаг, как ты поймал жертву!

Ульвары быстро окружили пленника. Тот зажмурился, не желая встречаться взглядами со своими врагами, но, как оказалось, их магия действовала и так. Эльфин почувствовал волны магии, исходящие от столпившихся вокруг охотников: объединившись, они буквально загипнотизировали орка, лишив его воли к сопротивлению. Еще миг назад напряженный, он вдруг безвольно уронил руки и склонил голову, подставляя толстую шею под ременную петлю. Ему снова спутали руки и ноги и поволокли к статуе. Там уже вовсю пылал огонь и собралось почти все племя, которое веселыми воплями и прыжками приветствовало возвращение охотников с добычей. Норрик обнаружился на своем месте. Он успел доесть не только за Эльфином, но и за Татвой и сыто улыбался.

Вождь ульваров проводил гостей на их места.

— Дозволь, мы поступим с ним так, как велит обычай, о чародей! — произнес он.

— А как он велит? — поинтересовался Норрик, облизывавший пальцы.

— Мы убьем его у ног нашего бога. Кровь отдадим ему за то, что хранит наш народ, кости сожжем, а остальное съедим. И лучшую часть — тебе, чародей!

— Мы что, будем есть его? — севшим голосом прошептал альфар и изменился в лице. — Меня сейчас стошнит!

— Нет, эльфы не едят орков! — решительно помотал головой Эльфин и встал.