Невозвращенцы на Луне

Вот ведь какая история. И это не выдумка для очередной побасёнки: крыску эту Саша демонстрировал друзьям. Знал её и не трогал матрос, делавший приборку в каюте. Полный консенсус, одним словом. Если бы не очередная выходка Нюськи. В ремонте, как известно, многие офицеры и мичмана «холостякуют». Попутал бес и Сашу. Привёл он по пьянке на корабль ночью девицу. Трали – вали…, а под утро док ушёл в свою больничку. Пассию закрыл на ключ, пообещав в «адмиральский час» в обед свести её по трапу. Уставшая за ночь дамочка почивала, раскинулась во сне. Отобедав на скорую руку, наш ловелас влетает в свою каюту. Затворница тотчас заключила его в объятия: «Я желаю тебя! Такой чудный, эротический сон! Ах, Саша, шутник, где мои трусики?» Действительно: трусиков как не бывало… спереди. Резинка и задняя часть тотчас нашлись. «Нюська, зараза! А не «эротический сон»! В том втихаря и препроводил. Вскоре об этом узнала вся кают-кампания. Видно проболтался док душевному другу, а уж тот… Так что старпом получил сатисфакцию по полной, чем гордился.

Хулиганила крыска и позже, коли что было не по её. Пришёл единожды командир ЭКГ (механик) не совсем трезвый со схода утром. А на любом корабле есть правило: «Если хочешь спать в уюте, то ложись в чужой каюте!» Вот и попросил у дружбана дока ключ поспать до обеда. И всё бы ничего, вот только потные «караси» снять забыл. Проснулся, а от носок остались верха и пятки. Конечно же опять Нюська блюла «этикет»: «Спать в носках неприлично!» Вот и получается, что она вроде как тварь… но на корабле нужная.

Поднял бы денежку

Было сыро и холодно. Маршрутки, брызгая грязью, большей частью проносились без остановки: заняты. Ну, прямо-таки Владивосток в ноябре. Но теплая «аляска» грела лучше флотской шинели. Согбенная старушка, как видно, не чувствовала холод, а вернее потеряла чувство к нему, как и к годам. Её когда-то драповое демисезонное пальто в отдельных местах, особенно на спине, напоминало мне парусину бригантины, завершившей кругосветку. Щеголяя остроносыми туфлями и $ 500 джинсами, жевал нечто детина с рыбьими глазами. Он пил из полуторалитровой бутылки. Подошла полупорожняя маршрутка. Чуть не столкнув в грязь старую женщину, вальяжно внёс себя в салон нашенский денди. Такие более вписываются в БМВ, либо Вольво, а то и в Мерседес. Его внешность и полубрезгливое выражение лица говорили, вернее – кричали, что это чуждая ему среда. И он просто вынужден терпеть вокруг себя этих «лохов». Я помог женщине войти. Сели. Бабулька с костыликом примостилась у окна. Околосветский жлоб напротив, вытянув ноги в проход. Мне досталось место за стойкой.

«Газель» ошалело рванула в поток машин. Севшие начали передавать плату за проезд. Я взял деньги из трясущейся сухонькой руки мамаши и, привстав, передал водителю. Парень достал купюры и без счёта подал их за спину. При этом одна купюра упала в слякоть на полу. Похоже, что денег всё– таки хватило. А оброненная денежка так и осталась на полу. Франт даже не покосился на бумажку. Это была десятка. То есть поллитра молока, выпиваемого пенсионеркой за день на её скудную пенсию. «Шынок, ты уронил денежку! Ай не видишь? Затопчут ведь…» – прошепелявила беззубым ртом возможно, бывшая учительница. Кто их теперь разберёт: бывший научный работник, либо бомж. Всех трудяг «причесали» под нищих. «Может тебе не надо, так я подниму. А?»

– Подымай, подымай, бабка! Мне она без надобности. Грязная!»

– Ничего, сынок, для меня это деньги… Спина вот только…

– Слышь, парень, – не выдержал я унижения к женщине, – подними пожалуйста десятку и отдай старушке. Не изгаляйся над человеком!

Тут «денди» словно встрепенулся. Увидев визави с открытым и независимым видом, он исподволь почувствовал его превосходство.

Затем носком ботинка придвинул купюру к себе. Шумно и с расчетом на публику, процедил: «Па-ажалста!

– Бумажку-то вытри, ведь не в урну бросаешь, а человеку подаёшь!»

Женщина безропотно приняла невольное подяние и, склонив голову прошептала: «Спасибо вам, деточки! Дай вам бог здоровья…»Детина кривясь и явно не в настроении вышел на следующей остановке.

О евреях и иврите

Больше, чем уверен, всё, что рассказывается о евреях, не досужий вымысел какого-то антисемита. Напротив, у такого исключительно остроумного народа весь юмор исходит от них самих. Насколько это правда, но по дороге из аэропорта в Тель-Авив размещён громадный плакат на русском языке: «Если ты считаешь, что самый умный, то здесь – все евреи!»

Я более склонен к мысли, что такой плакат вполне может быть, ибо его стиль исключительно еврейский. Так же, как Одесса является оплотом юмора, а он на 90 % зиждется на еврейском.