Невозвратные дали. Дневники путешествий

Вздохнув, махнув рукой, уступает. Идет, занимает очередь. (В Крыму бы рукой не махал — как пластичен был в послушании… В нем выражал свое уважение, всё делал, как мы хотели — Женя и я. А теперь…) Но когда, беспечно сказав — «Занял» и сел, и я отвечала, что издалека в очередях не стоят, что придут другие, начнут оспаривать — Валерик не сдался: «Чепуха! Не беспокойтесь, не надо! Раз я взялся…» И только когда я, встав, взяв сумку, сказала, что перейду в ту залу, где касса — он нехотя пошел туда, как-то сел поодаль. Тогда я подошла к нему. Суховато: «Валерик, я прошу Вас: займите свое место в очереди. Люди приходят, уходят — это же не дело!»

Он уперся:

— Раз я взялся… все будет хорошо, успокойтесь!

— Я не успокоюсь. Мне семьдесят семь лет — я знаю, как эти вещи бывают! У Вас будет спор!

— Нет, не будет! Я столько ездил…

— Но немножечко меньше — чем я?

И мне стало скучно жить и грустно на сердце. А когда через пять-десять минут очередь разрослась и я услыхала возмущенный голос моего подопечного, что он тут стоял, тут еще был мужчина… а мужчины не стало, кричала женщина, и поэт кричал на нее — мне стало совсем прозаично, юмористично, надменно — и всё это было уже не ангельское, как в Севастополе, Новом Свете и Херсонесе, а — наоборот… Я дала себе волю сказать: вот видите… но больше не сказала — из жалости.

— Вы увидите, что я — прав… — безжалостно сказал он.

И мне захотелось в Москву, к Жене…

В Москве Валерик заночевал у кого-то. Днем мне позвонил незнакомый голос:

— Я — дядя Валерика. Вы его видите?

— Да, он позвонит мне сегодня.

— Передайте ему, что Саша, жена его, привезла ему из Воронежа его пишущую машинку.

— Передам. Она остановилась у Вас?

— Да, у нас.

— Отлично.

Я отыскала Валерика по телефону. Радости в его голосе не было. Перед вечером он позвонил.

— Разрешите мне прийти к Вам — с Сашей?

— Если Вы находите это — нужным…

— Да, я… мне…

— Вам с ней тяжело? Приходите… Но у меня будет внучка. И, может быть, знакомый с Сахалина.

— Это мне все равно…

Тех еще не было, когда он пришел — с женой. Впечатления — никакого. Как чужая вошла, как чужая повела себя. Он шел за папиросами.

— Оставьте нас на полчаса. Может быть, Саша хочет поговорить со мной…

Я сделала — что могла: сказала, что когда-то была замужем за человеком, столь же негодным для брака, расстались без ссор. Не надо удерживать человека. Со вторым мужем была счастлива.

Откинув голову, недобро и очень не женски:

— А он не отказывается от меня как от женщины…

…Точно мне склеили рот! (Может быть, днем ей сказал это? Почему не предупредил меня?)

Звонки: внучка Рита, Валерик, литературовед с Сахалина — красивый, веселый друг…[140] Узнал, что Рита моя вышла замуж[141]. Вечер впятером. Валерик с женой встали первые. Ночевать обещал у родственницы Жени, старушки — далеко. Я позвонила ей, что он проводит даму — и едет к ней. — «Она старая, Валерик, не опоздайте». — «Нет, нет». Ушли.

— Какая неинтересная… — сказала мне внучка.

— Ни малейшего шарма! — сказал Виктор — и коллега — и ни слова о литературе…

— Зачем он на ней женился?

Я — Рите:

— Говорит, встретились в ненормальном доме — или после него. Нет, еще вместе учились в университете. Он любил чужую жену — измучился ее нерешительностью. А эта сказала ему: «Женись на мне. Запишемся. Без меня пропадешь. Я не заставляю — но жить без тебя я — не буду…» Испугался? Решил — хоть кому-то сделать добро. Но не смог. Скандалы пошли… Девочка родилась мертвая, очень пережил ее смерть. Но с женой жить не хочет — так он мне говорил. Ей летом еще сказал о разводе. А мать советует — вернуться…

— Как можно в этих вещах советовать? — произносит Рита.

Поздно ночью — телефонный звонок: «Я, Валерик. Она меня водила-водила, забыла адрес, а теперь кончился весь транспорт, метро, все — я иду проводить ее по последнему ее варианту, а старушке позвонил, чтоб ложилась».

— Вы идете ночевать к Саше?[142]

— Ни за что. Я пойду пешком — на вокзал.

— Хотите, я Вас подожду. Но Рита легла на кровати. Вам могу постелить на полу. Вы сказали ей, что от нее как от женщины не отказываетесь?

— Я сказал, что мы разводимся.

— Если так — она хочет, может быть, хочет на Вас аркан. Хочет — беременности? И тогда ребенок ляжет на Вашу маму? Если так — не заходите к ней. Через порог не входите. Понимаете? Если вошли — дайте себе слово.

— Даю Вам слово: я к ней не войду.

— Не ставьте жизнь на карту случайности. Мне Вашу маму жаль! Ваша жена сегодня мне солгала. У нее свой план. Если не любите — не попадайтесь в сети! Если обещанье, Вами себе данное, не сдержите — забудьте мой адрес.

— Я — в автомате. Она на дворе. Провожу и иду на вокзал.

Поздним утром пришел Валерик. Риты уже не было.