Невыносимые. До порога чужих миров

– … не то что в «Одноногом поросенке»! – воскликнул один из шумных мужиков за соседним столом. – Того сидра я не налью и поросенку, а-ха-ха-а!

– И эти магические штуки – они точно не выдумка, потому что у меня вот такенный синяк на плече теперь! Если мне еще подвернется кто-нибудь такой добрый с ножом или с рогами – так я у деда на площадке смогу прикопаться заместо манекена!

Гномы, раскланявшись с подавальщицей, семенили к выходу, прятали ложки в котомки.

– И да, откуда ты знаешь моего деда, Дефара?

– О-о! – оживилась ночница. – Это такая история, знаешь!.. Хотя нет, не знаешь, не буду я тебе ничего рассказывать, нет уж. Расспросишь деда, когда вернешься. Захочет – ответит, не захочет – значит, не твоего ума это дело, вот что.

Девушка вздохнула. И друзья еще говорят, что это она – вредина. Вот кто настоящая заноза – Дефара, неужели непонятно, что она, Алера, может попросту не добраться до дома, потому что лопнет от любопытства? Дед никогда не говорил, что знает о сберегателях, даже слов таких не говорил никогда, хотя никаких сберегателей в Ортае ведь…

– Погоди-ка.

Она уставилась на ночницу. Краем глаза увидела оборванца, который проскользнул в трапезную, прокрался к столу, где раньше сидели гномы, и начал руками выскребать из горшка остатки рагу.

– А ты откуда тут взялась, вообще? Сберегатели тут разве водятся? Вы разве не в Мирах торчать должны, а?

Дефара потерла лоб под рогами.

– Алера, ты меня достала. Ты какой-то метатель вопросов, и один вопрос другого ненужнее, понимаешь?

– Нет, не понимаю. Мне все нужны.

– Не нужны.

Алера отодвинула тарелки.

– Слушай, ну что за мрачные тайны? Чего страшного случится, если узнаю про твою магию или, к примеру, откуда ты здесь взялась?

– Может быть, и ничего, – сухо ответила Дефара. – А может быть, у тебя голова оторвется от обилия новых дум. Вы, людишки, понимаешь, вы ограниченные. Вам достаточно утоптать себе площадку и сесть на нее, и думать, что все хорошо, и вы отлично знаете, как действует жизнь вокруг вас. Принимаете лужу за море, крохотную каморку перед дверью – за целый мир. Быть может, вы должны быть именно такими, Алера, потому что ваших умишек не достанет, чтобы осмыслить громадность всего, что… пульсирует вокруг вашего уютного пятачка на земле. Быть может, это ваше спасение – ограниченность, малость желаний. Все это.

Алера подумала, что зря она не попросила к обеду кувшин кваса, потому что, если бы на столе сей вздох стоял кувшин, она бы точно врезала им Дефаре промеж рогов!

Подплыла подавальщица, поставила на стол кувшин с квасом. Алера посмотрела на женщину удивленно, но та улыбалась так открыто и ласково, что оставалось только улыбнуться ей в ответ.

По ногам пробежал сквозняк, и на вздох стало зябко.

– Так откуда сберегатели в Ортае? – после недолгого молчания повторила Алера. – Мы про вас читали в одной мирской книжице, там описывались многие призорцы, ну то есть сберегатели, большей частью – такие, которых в Ортае сроду не водилось. Книжицу потом Тахар куда-то задевал, но до того мы успели прочитать о ночницах, о гениях и водниках, так вот мы еще тогда запутались: водники у нас всегда водились, а вас, которые называются сберегателями, не водилось никогда. Вы из Миров, но в Мирах мы вас тоже никогда не встречали. Я уже поняла, что ты не хочешь мне открывать все эти страшные секреты про тупых людей, но хотя бы немного поясни, а?

– Вот ведь трещотка, – покачала головой Дефара. – Мы не должны быть здесь, это правда, но так уж вышло, что мы оказалась здесь, оказались давно и пока не можем убраться обратно.

– И вас много?

– Нет. – Дефара поставила локти на стол. – Иначе ты бы видела много сберегателей, так же много, как своих призорцев, хотя одна Божиня ведает, почему ты думаешь, что их много, когда по всему Ортаю давно уже… а, ладно.

– А водники что? Про них тоже писали в той книжице.

– Водники ваши, да. Они повсюду живут – и тут, и там.

– Там?

– Да. Я не буду говорить дальше, Алера. Не теперь.

– А когда?

Ночница молчала.

– Ну, Дефара!

– Не трещи. Утомляет.

Алера надулась и стала молча пить квас.

С улицы в зал вбежала крыса, подавальщица завизжала, вскочила на лавку, подобрав юбку, схватилась за грудь. Один из мужиков с перепугу поперхнулся от этого визга, другой расхохотался, третий швырнул кружку в то место, где вздох назад мелькала крыса, но она уже затерялась за стойкой. Орк, дожевавший свой творожник и уже долго просто сидевший в раздумьях у окна, поглядел туда, за стойку, побрел на улицу и через некоторое время вернулся с тощей полосатой кошкой. Швырнул ее за стойку и снова сел у окна думать.

Из кухни вышел запыленный помощник Фахота, с удивлением посмотрел на кошку, а она посмотрела на него голодными зелеными глазами и душераздирающе мяукнула. Подавальщица, держась за стол, слезала с лавки.

– Ну, ладно, Дефара, и что ты делаешь, пока живешь тут и не можешь убраться домой? В лесу ты собирала травы. Ты знахарка, что ли?