Невыносимые. До порога чужих миров

– Я, конечно же, не ведаю, куда вы там копыта наточили, а только раз через Мошук едете, так точно не на юг наладились, а раз не на юг – значит, нам не по пути, потому как я нынче еду туда, в Свистящие Холмы, в Тэйр. И вот она, южная отвилка, на которую я сей вздох поворочу мордой своего коня. А вы запомните вот чего: если стражники на дорогах денег требуют – так это не стражники, а бесстыдники паскудные, которые ловят неопытных и придурочных путников, ясно? Шлите их под коровий хвост, а то еще подальше, а будут настырничать – говорите, что заплатите только у ворот, как до города доберетесь. На воротах же другие стражники стоят, а при них еще, бывает, трутся всякие счетоводы из канцелярий и ратуш, так что от вас быстро отстанут, не сумлевайтесь.

Даже прямодушная Алера быстренько сообразила, сколько раз и сколькими способами могут вступить в сговор дорожные и воротные стражники, вместе со счетоводами и писцами из канцелярии.

– А если кто из них будет настырничать, – повторил Багур, – так требуйте бумагу с канцеляревой печатью, что деньги получены, а откажутся давать бумагу – шлите их под коровий хвост.

– А если они в ответ нас куда-нибудь что-нибудь это? – засомневался Тахар.

– А ты им скажи, что ты маг, – очень серьезно ответил Багур. – Магов они боятся, потому как силы нашей не знают и на рожон ни за что не полезут.

Он вытащил из-под рубахи медальон Магической Школы и «вспомнил»:

– Ах, да, ты ж необученный, знаков не носишь! Тебе могут не поверить. Печально получится.

И, гулко рассмеявшись, пнул коня, поворачивая на южную дорожную отвилку.

* * *

Алера помнила правильно: вербяное хозяйство в Мошуке захирело не после войны, а лет десять назад. До того времени по всему Ортаю, а также в Гижук и в Меравию еще ходили караваны с корзинами, люльками и плетеными креслами – хотя и меньше, чем до войны, это верно, но ни клетки для птиц, ни короба, ни мебель никогда не залеживались на складах.

Однако делали их куда меньше, чем в прошлые годы, власть в городе никак не могла установиться и определиться, и постепенно вербяное дело шло на спад, пока вовсе не захирело. За последние десять лет в Мошуке не сделали ни одной корзины на продажу, плантации вербы погибли под натиском короедов, сухости и мавок-визгляков, которые разогнали заодно и мастеров. Однако последний наместник, который сумел утвердиться в городе аж пятнадцать лет назад, что было делом невиданным, исправно слал в столицу, в Арканат, победные отчеты: вот-вот, мол, снова пойдут по Ортаю обозы с плетениями, вот-вот мавки и тля повыведутся, вот-вот будет на корню задушено смутьянское гнездо, ответственное за частые городские волнения.

В Мошук друзья въехали незадолго до полудня.

Город оказался большим, уж куда крупнее Килара, который теперь казался маленьким, кукольным и очень ухоженным. Мошук шамкал на приезжих корявой пастью скрипучих ворот, широкими улицами, сплошь с выбитыми досками, двух- и трехэтажными домами, между которыми когда-то потерялся запах вареной капусты и с тех пор неустанно бродил туда-сюда.

Под яркими праздничными лучами полуденного солнца Мошук выглядел жалким и потрепанным.

– Этот город прямо кричит «Почините меня!»… – разочарованно произнес Тахар, оглядываясь вокруг. – Он даже не делает вид, будто ему хорошо.

– А ты думал, наш путь будет утыкан пряничными домиками, – съязвил Элай, но выглядел он тоже разочарованным, хотя мнение о городе у него и до знакомства было весьма невысоким.

Чем дальше по улицам они проходили, не отваживаясь ехать по разбитой дороге верхом, тем более угнетающим оказывалось впечатление. Когда-то роскошные клумбы щетинились засохшими многолетними цветами и сварливо шелестели сорной травой. Ограды много лет не подновлялись, а ям не попадалось лишь на тех улицах, которые полностью представляли собой одну большую яму. Из двух встреченных фонтанов один вонял болотом, второй не работал.

Однако жизнь тут кипела, по улицам сновали люди и эльфы, реже встречались гномы, изредка мелькали широкие спины орков. Из лавок доносился оживленный гул, от пекарни вкусно тянуло горячим хлебом, дорогу то и дело пересекали груженые тележки.

– Правильно ты не хотела сюда заезжать, – бормотал Тахар. – Одно сплошное расстройство, а не город. Лучше бы я его не видел, честное слово. Давайте скорее купим еды и поедем дальше.

– Нет уж, – неожиданно возразила Алера. Убедившись, что никто ее не ест, она воспрянула духом и снова стала нахальной. – Притащили меня сюда – наслаждайтесь, теперь мы пойдем обедать в таверну и не уйдем, пока все не сожрем.

Тахар проворчал что-то. Он бы не отказался не только пообедать, но и поспать под крышей, даже если для этого пришлось бы остаться на ночь в обшарпанном городе, но до вечера было далеко.

Алера крутила головой, разыскивая вывески, но ничего похожего не обнаруживалось. Да уж, не город, а слезы, даром что такой большущий, маленький уютный Килар куда как получше будет!

– Ну где этот рынок, а? Мы точно не сбились с дороги?

Элай вздохнул.